Близился к концу сорок четвертый год, заканчивалась подготовка войск нескольких фронтов к проведению Висло-Одерской операции, которая должна была открыть путь на Берлин.

2-й Белорусский фронт маршала К. К. Рокоссовского готовился нанести два мощных удара в северо-западном направлении, чтобы отсечь и уничтожить крупную группировку в Восточной Пруссии.

Наступление войск с плацдармов на Нареве развивалось успешно, но погода в эти дни опять не хотела быть союзником авиации: туман, метели...

В те дни командующий фронтом маршал Рокоссовский не покидал передовых пунктов управления. Увидел как-то командира дивизии Гетьмана:

– Семен Григорьевич, проталкивайте как-нибудь хоть по одному штурмовику, надо помочь отбить контратаки. Нас могут сбросить с плацдарма.

Посылали одиночек, самых опытных летчиков.

Герою Советского Союза Ивану Мальцеву и Зангиеву поставили задачу:

– Пробейтесь к Эльбингу, посмотрите, что там происходит. В такую погоду действительно можно было только "пробиться", а под Эльбингом обстановка усложнилась. Танки генерала Вольского дерзким броском прорвались к Балтийскому морю.

Противник собрал в кулак несколько дивизий и нанес сильный фланговый контрудар. Где теперь наши, где противник - разобраться трудно.

Мальцеву с Зангиевым все же удалось долететь до Эльбинга. Потом они попали в снежный заряд. Потеряли друг друга. Возвращались по одному. Зангиев брил над лесом, и вдруг - удар но мотору. Посадка на сосны - летчик потерял сознание. Воздушный стрелок Володя Гаркун вытащил командира из кабины, вытер снегом окровавленное лицо. Зангиев очнулся.

– Командир, - сказал ему Гаркун, - к нам какие-то люди идут.

Зангиев поднялся. Несколько военных пробирались по лесу к самолету. Летчик сказал Гаркуну:

– Садись за свою пушку. В случае чего - бей в кучу, меня тоже не жалей! и двинулся навстречу со взведенным пистолетом в руке.

– Стой!
– крикнул он.
– Один ко мне, остальные на месте!

Медленно сходились двое с пистолетами. Гаркун в это время развернул турельную пушку, прицелился... и увидел, как двое обнялись: летчик и пехотинец...

Пехотинцы не хотели сразу отпускать летчиков. Оставили на сутки у себя в гостях. Потом доставили их на аэродром.

Рябов первым увидел вернувшийся экипаж, расцеловал обоих. А через аэродром бежал Тимофей Тучин. В руке у него консервная банка, из нее плещется.

– Пей, елки зеленые! За третью жизнь!

Володя выпил за третью жизнь, и в голове у него зашумело - не столько от выпитого, сколько от последней контузии.

А вот еще одно "чудо", вернулся воздушный стрелок Виктора Горячева Малышев...

Войска наступали дальше на запад, приближаясь к последнему стратегическому рубежу на Одере.

Чем дальше на запад - тем беспокойнее становилось на аэродромах. Оперуполномоченному СМЕРША капитану Тарасову прибавилось работы. То и дело вылавливали бродячих фрицев, которые в одиночку и группами пытались пробираться на запад. Их называли блуждающими группировками.

Особенно много их было в Белоруссии. Тогда летчицам из 46-го гвардейского, хотя они и "ночники", хватало работы и в дневное время. Их посылали на разведку немецких отрядов, скрывавшихся в лесах или в посевах.

Не желавших сдаваться в плен доколачивали войска второго эшелона. Фрицы были голодные и озлобленные, часто обстреливали низко пролетавшие над ними самолеты, а в поисках пропитания по ночам совершали нападения на деревни.

В баталиях по вылавливанию блуждающих вблизи аэродромов групп приходилось принимать участие и летчикам, и воздушным стрелкам, и техникам. Наши девушки-оружейницы и служащие БАО проявили тогда отвагу в наземных боях.

Метеоролог Клава пошла как-то ночью к метеобудке снять показания приборов. Как из-под земли выросли с поднятыми руками гитлеровцы. Вернулась она к штабу с 17 пленными. Тогда дежурные переполошились, подняли всех по тревоге: немцы-то были с оружием! Но они оказались "дисциплинированными" пленными: положили свои автоматы рядком на бревно и сразу же есть запросили. Покормили их чем бог послал, а потом уж Тарасов служил им свою "всенощную".

Были случаи и похлестче.

Недалеко от аэродрома в крепости Грауденц засело несколько тысяч фашистов, не пожелавших выбросить белый флаг. Для блокады крепости оставили небольшие силы, а остальные двинулись дальше на запад.

Утром везли наших летчиков на аэродром. По этой же дороге на восток брела большая колонна немецких солдат. Оружия у них не было видно.

– Пачками сдаются!
– сказал кто-то. Но из этой самой колонны по летчикам вдогонку дали автоматную очередь. Из штаба позвонили в войска. Оттуда ответили: