— Ой, здравствуйте, — обращается ко мне, как я понимаю, воспитатель. — Давайте пока оставим торт вот здесь на кухне, а после утренника угостим детей.

— Доброе утро, отлично.

— Идите за мной! — девушка ведет меня в примыкающее к залу помещение.

Там на большом столе я, наконец, оставляю торт, привлекающий слишком много внимания.

— Ой спасибо огромное, думаю, ребятам понравится! — вслух рассуждает она.

— Не сомневаюсь, за качество не переживайте. Там нет ничего вредного. Специально для детей.

— Спасибо! — благодарит снова, заставляя чувствовать себя неудобно.

— Да перестаньте, это всего лишь торт, — небрежно отмахиваюсь.

Тоже мне сделали из этого целое событие.

— Ален, а вы проходите в танцевальный зал. Уже можно.

Лисицына кивает. Молча идет к выходу, и я снова хвостом шагаю за ней. Уже через минуту мы оказываемся в украшенном к празднику зале, на импровизированной сцене которого стоит высокая елка. Честно говоря, выглядит она весьма удручающе. Редкая и скудно украшенная. Хотя, дети, похоже, искренне рады и такой.

— А Ульяна где? — спрашиваю, усаживаясь на стул.

— Готовится к выходу. Она принимает участие в театральной постановке, — говорит Алена, выглядывая сестру.

Зал заполняется людьми. Родители, бабушки, дедушки.

— А ваша мать не придет посмотреть? — все же вылетает из моего рта беспардонный вопрос.

— Ее не отпустили с работы, — поясняет Алена, снова отворачиваясь.

— Ясно.

— Пельш не оставит без внимания твой прогул, — подмечает язвительно.

— А я официально прогуливаю, у меня сегодня медосмотр по допуску к соревнованиям.

— Тогда почему ты здесь?

— Потому что я уже все прошел, — широко улыбаюсь.

— Купил справку, что ли? — спрашивает холодно.

— Нет, Лисицына, на черта она мне, я здоров как бык. Просто очередь занял первым. Не поверишь, в семь тридцать уже сидел в городской поликлинике.

Она не особо мне верит, хотя я говорю чистую правду. На сцену выходит тучная женщина средних лет, одетая в излишне блестящий наряд. Я от такого мерцания ловлю зайца. Вырядилась конечно…

Оказывается, это — заведующая садом. Поздравляет родителей, распинаясь о том, о сем минут десять. Потом начинается представление. Сказка. Только вот ближе к концу я понимаю, что Ульяну на сцене так и не заметил.

— А где мелкая-то? — как можно ближе склоняясь к уху Лисицыной, интересуюсь я.

— Левое деревце, — отклоняется чуть в сторону. Шарахается от меня, Харитон права.

Мой взгляд перемещается туда, куда она указала. Ага, вижу. Листочки зашелестели, ветви шевелятся. Дерево, имитируя неистовый ветер, пластично кренится в сторону. Видно, что девочка очень старается.

— А это что за придурок-заяц сзади? — прищуриваюсь и фокусируюсь на малолетнем недоумке, то и дело наступающем Ульяне на ноги.

— Архип Бочарников. У них с ним война нешуточная.

Я наблюдаю за тем, как этот придурок пытается незаметно пощекотать девчонку. Знает же, что руки ей опускать нельзя. Говнюк…

— Вообще, она должна была играть Снегурочку, но Марина Звягинцева расплакалась, и Ульяна отдала ей свою роль.

— Расстроилась небось? — предполагаю я, вспоминая желание Ульяны.

Если мне не изменяет память, она мечтала о платье принцессы. Стало быть, и Снегурочкой быть хотела.

— Вообще не расстроилась. Сказала, что Марине эта роль нужнее, — пожимает плечами Алена, глядя на сестру.

Я как придурок залипаю на ее профиль. Она с такой теплотой и любовью смотрит на Ульяну… Как бы мне хотелось, чтобы однажды она посмотрела вот так же и на меня.

Вот это да, Рома, понесло тебя капитально.

— Извините, — шепчет кто-то, дергая меня за локоть.

Недовольно поворачиваю голову. На меня смотрит та самая воспитательница «диких пчелок».

Мамаши косятся в нашу сторону, ведь чтобы пройти до нас, девушке пришлось потревожить весь ряд.

— Выручайте, молодой человек! — просит она с мольбой во взгляде.

Я вопросительно выгибаю бровь.

— Антонина Петровна попала в пробку. Не успеет!

Не совсем догоняю, к чему она клонит.

— Это наша нянечка, она каждый год играет деда мороза, — сбивчиво поясняет воспитательница. — Даже и попросить некого, если честно, я уже обращалась к тем двум мужчинам, но они ни в какую, остались только вы.

— Да он ни за что не согласится, — фыркает Лисицына.

Я стреляю в нее насмешливым взглядом.

— Делать особо ничего не надо. Посидеть в костюме, стишки и песенки от ребят послушать, танец посмотреть. Подарки раздать, — уверяет меня девушка.