Ишь двадцатка для него не деньги. У нас в Бобрино и зарплат-то таких нет. Москва херова! Потому сюда все и лезут. К «кормушке поближе», как выражается Кощей. Он-то и выступил инициатором идеи переезда сюда весной. Меня от такого расклада прет не особо.

Не нравится мне Москва, хоть ты тресни! Полна якобы перспектив. Вся такая манящая, открывающая горизонты… Какой там! Сколько друзей, работающих по «пятерочкам», «перекресткам» и вахтам остались с носом. Вернулись домой с теми же дырками в носках, да с долгами по самые уши. Разве что звучало громко: «В Москве жил».

В одном прав Кощей, этот город-муравейник — золотая жила для таких, как мы. Для тех, кто в силу обстоятельств, ищет «легкие деньги». Моя б воля — уехал бы на Юг. Так и сделаю однажды. Куплю нам с Лялей дом в Геленджике или в Сочи. Побывать на море — ее давняя мечта. Будем жить и не тужить, почти как в сказке. Вот только денег скоплю…

«Не хочет она с тобой жить», — мелькает в голове.

Не хочет? Захочет. А нет — заставлю.

Я сдохну, но выдерну ее из того ада, в котором она существует. Любой ценой выдерну. Жеке, ее покойному двоюродному брату, обещал, что не трону до тех пор, пока не вырастет. А восемнадцать исполнится — заберу себе и женюсь. Так и поступлю, потому что такие порядочные девчонки как Лисицына — на вес золота в наши дни. Кругом сплошь продажные шкуры, да заносчивые цацы.

Возвращаюсь к своей приоре, припаркованной через дорогу.

— Вот твари! — отдираю наклейку «Стоп-хам», приклеенную прямо на лобовое. — Удавил бы того, кто свои клешни к моей тачиле протянул!

На ютуб смотрел ролики про этих борцов за порядок и справедливость. И вот на тебе, сам встрял.

Мимо проносится мотоцикл. Ревет. Крутяк.

Ловлю взглядом монстра в потоке машин. Он как раз разворачивается на перекрестке. Подъезжает ближе. Тормозит у аллеи, напротив.

Выпендрежник, которому принадлежит резвая Хонда, оставляет ее под старым раскидистым дубом. Снимает шлем, ставит ноги на землю и достает цветы. Небось проведать кого-то приехал.

Офигенский у него конечно мотоцикл! Спортивная линия мать его. Такой стОит как три моих приоры точно…

Пока богатый буратино, с букетом цветов и большим пакетом в руках наперевес, неспешной походкой направляется к зданию городской больницы, я рассматриваю зверя, на котором мечтал бы прокатиться.

Дааа, это тебе не Ява[11], Илюха!

Краем глаза замечаю, что мотоциклист застыл у входа в лазарет. Мнется в нерешительности у лавочки какое-то время, а потом и вовсе прямо на моих глазах выбрасывает цветы в урну.

Ну не идиот ли?

«Веник»-то был что надо. Внушительный, это я даже отсюда заприметил.

Странные они тут в Москве. Зажравшиеся, говорю же!

В машине разрывается мобильник. На экране светится «Кощей». Вспомни солнце, вот и луч…

— Але.

— Паровоз, ты где? — хрипит он сонным голосом.

— В Москву по делам укатил.

— Опять к этой своей Ляле что ли? — интересуется недовольно.

— Не твоего ума дела, — огрызаюсь. — Че хотел?

— В натуре ты втрескался! — гогочет своим мерзким басом.

— Давай по существу! — одергиваю его. Как всегда, Кощея заносит.

— Да не кипятись, Паровоз, я ж понимаю. Короче, ты мне нужен, надо перетереть. Маза есть одна. Верняк. Лавандос бомбанет однозначно![12]

— Ну вечером давай и побазарим.

— Заметано.

— А если вкратце? — лезу в бардачок своей подуставшей приоры.

— Не по телефону, брат. Одно знаю! Выгорет на этот раз по-крупному, чую!

— Добро[13], — отключаюсь.

Достаю пачку Парламента, выуживаю оттуда пару сигарет. Одну вставляю в рот, вторую по привычке убираю за ухо. Отрава. Когда-нибудь я брошу. Скопытиться как мой крестный от рака горла — так себе перспектива. Нам с Лисицей еще Паровоза-младшего рожать.

Кстати о Ляле… Меня либо глючит, либо… это она в окне второго этажа. Зрение у меня соколиное. Так что ошибки быть не может. И прямо сейчас глаза мои на лоб лезут, а сигарета валится изо рта. Потому что с ней общается тот самый выпендрежник, который прикатил на Хонде.

Полный абзац! Эт че за новости?

Цепляю пальцами вторую сигарету, зажимаю ее зубами, чиркаю дешманской зажигалкой и сверлю взглядом мотоциклетную куртку невесть откуда взявшегося мажора.

Беседа их длится от силы минут пять. Замечаю, что у девчонки выражение лица не особенно довольное.

Что ж это за перец у нас тут нарисовался, Ляля? И цветы привозил…

Пока он усаживается на мотоцикл, я детально его рассматриваю. Соперник значит. Ну что ж, ладно… Тем занятнее. Потому что на вид персонаж довольно интересный. На спортсмена похож и морда прям наглая-наглая. Так и выпрашивает. Скоро познакомится с моими ботинками. И не только морда.

Хонда, прощаясь, рычит. Отжать ее себе?

Выбрасываю окурок и наступаю на него носком ботинка. Наведаюсь-ка я к будущей теще…