— Аленка! — Князев сгребает меня в охапку и отрывает от земли.

— Привет! — улыбаюсь в ответ, забывая на секунду про Абрамова.

— Мы с Паштетом тебя уже заждались! — заправляя за ухо прядь моих волос, сообщает он.

— Лисичка, рад тебя видеть! — Паша обнимает меня и целует в щеку.

— Взаимно, ребята!

— Сегодня после уроков идем ко мне на чай! — сообщает Даня. — Отказы не принимаются, мы итак не виделись целую вечность.

— Дань, может просто в Мак? — жалобно просит его Аверин.

Паша, так же, как и я, не горит желанием отправиться к Дане в гости.

— Аверин, я же сказал, отказы не принимаются!

— Да я дышать там боюсь в этом вашем музее, — признается Пашка.

Я киваю, соглашаясь.

— Ой, не нудите! — отмахивается друг. — Мать поздно будет, отец в командировке. Так что не парьтесь!

Ну не знаю. Знакомство с его мамой прошло не очень хорошо, и я на самом деле не уверена в том, что хочу встретиться с ней снова.

— Ален, скажи, зачем к тебе подходил Абрамов? — в миг став серьезным, вдруг спрашивает Даня.

Это так неожиданно, что я не нахожусь с ответом.

— Ну так что? — настойчиво допытывается он, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Дань,

— Он тебя обижает? Что говорил? — засыпает вопросами и ждет от меня ответа.

— Князев, что за допрос? — начинаю чувствовать раздражение.

— Ален, просто пообещай мне, что не станешь молчать, в случае чего, — просит меня он.

Берет за руку и слегка сжимает мои пальцы.

От Паши не укрывается этот жест, и мне почему-то становится стыдно и неудобно.

— Обещаю, — киваю я, но знаю наперед, что втягивать своих друзей в неприятности ни за что не стану…

— Эй, Аверин! — доносится до нас голос невесть откуда взявшегося Беркутова. — Я смотрю, в этом вашем треугольнике осталось только одно место? Место тупого угла?

Глава 21

РОМАН

Почти десять. Единственный уцелевший уличный фонарь освещает территорию перед домом. Унылую аллею и захудалый двор.

— А он точно явится? — интересуется Камиль, спустя час ожидания.

— Должен, — киваю я, выбрасывая в урну пустую бутылку из-под Боржоми.

Облокачиваюсь о ствол дерева и снова поглядываю по сторонам.

— Район, конечно, полный трэш, — цедит Юнусов, глядя на неадекватного упыря, стоящего неподалеку.

Тот разговаривает сам с собой и вытягивает вперед руки. Так, будто собирается что-то потрогать.

— Долбаный нарик, — вскидываю бровь, когда это чучело ложится на землю и начинает изображать из себя не то птицу, не то бабочку.

— Словил нехилый такой приход, — Камиль качает головой. — Это она отсюда в школу добирается каждый день?

— Похоже, что да.

Вообще не понимаю, как Лисицына здесь живет. Тут парню-то опасно находиться, не то, что девчонке.

— Ээээ, — кричит нам какой-то полудурок из компании, засевшей на старой, пришедшей в упадок детской площадке. Она-то как раз освещается плохо.

— Быдло, — фыркает друг, зевая.

— Алееее, эээ, вы двое, — никак не угомонится этот кретин.

— Отдыхай молча, а? — ору я ему в ответ.

— Че ты сказал?

Вот только разборок с местной гопотой мне тут не хватало.

— Слышь, уймись, рэмбо, пока зубы тебе не пересчитал, — угрожаю уже в открытую. Ни черта ведь не понимает по-хорошему.

— А ну-ка…

Я закатываю глаза, наперед предугадывая действия недалекого ушлепка.

— Че не бухается спокойно… — запускает в небо риторический вопрос Юнусов.

— А вот и наш пассажир, — отталкиваюсь от ствола дерева и, не обращая внимания на подошедшего неформала, двигаю в сторону подъезда пятиэтажного дома.

Этому Камиль мозги и сам вправит, а нужный мне персонаж стоит у той самой лавочки, с облупившейся краской, на которой я сидел несколько дней назад.

— Сигаретки не найдется? — на удивление обращается он ко мне первым.

— Не курю.

— Весь из себя правильный такой что ли? — хмыкает он, шаря по карманам. По карманам, смутно знакомых спортивных брюк.

— Вообще неправильный, просто веду ЗОЖ, — жму я плечом.

— Тююю, — машет он рукой и посмеивается.

От мужика за метр несет перегаром. Похоже, где-то уже успел принять на грудь.