— У друга в тачке сигареты есть, — киваю в сторону заляпанного лексуса, припаркованного в кушерях с торцевой части дома.

— Далеко, — кривится эта пьянь.

— Пошли-пошли, он угостит тебя качественным куревом, — хлопаю его по плечу. — У него вообще сегодня днюха, — заговариваю зубы.

— О, ну так мож и выпить есть? — с дивной легкостью подсаживается он на мой крючок.

Сказано, алкаш.

— Найдем.

Слышится чей-то мат. Краем глаза замечаю Юнусова, скрутившего неуемного гопника, подошедшего качать права. Напросился все-таки.

— Чет тачка у вас для нашего района не типичная, — выдает мужик, прищуриваясь. — И номеров нет.

Прямо даже удивляя сообразительностью и подобным построением фразы. Видно не все еще мозги атрофировались.

— Ну твои штанишки так-то тоже не меньше двадцатки стоят, — ухмыляюсь я, поражаясь тому факту, что он сумел натянуть их на свое пузо.

Камиль уже направляется к нам, а значит пора кое-что проверить.

— Ты Валера? — спрашиваю в лоб.

— Ну да, — подозрительно пялится на меня он. — А че мы знакомы что ли?

— Нет, — я киваю приближающемуся Юнусову и невзначай приоткрываю заднюю дверь. — Но кое-кто не против с тобой познакомиться…

— Кто? — недоумевает он, растерянно хлопая опухшими глазами.

— Мой ремень, — сжимая челюсти, говорю я, как раз в тот момент, когда Камиль вырубает его четко с одного удара…

Запихиваем тушу на заднее сиденье. Бегло осматриваю двор. В принципе, из окна нас мог увидеть любой житель пятиэтажки, но что-то мне подсказывает, им нет никакого дела до того, что происходит поздним вечером на этой плохо освещаемой улице.

— Куда? — спрашивает Камиль, усаживаясь за руль.

— На гаражи.

*********

Неделя начинается отвратительно. Точнее все пошло наперекосяк еще с пятницы.

Я, как чертов кретин, стоял неподалеку от больницы и наблюдал интересную сцену. На выписку Лисицыной явился какой-то тип на черной, в хлам тонированной приоре. Дешманская кожаная куртка, кепка, крепкое телосложение. На вскидку он точно старше Лисицыной.

Клешни свои закинул на плечи девчонке и вроде как даже поцеловал.

Парень ее, что ли?

У Лисицыной реально ПАРЕНЬ ЕСТЬ?

Вот этот вот а-ля Саша Белый[14]?

У меня аж глаз задергался от такого расклада. Одно дело слышать про ее бурную личную жизнь от кого-то и совсем другое — наблюдать ухажера воочию.

Как-то мне должно быть параллельно. Я свою миссию выполнил в полной мере. Из-за меня ведь она по большому счету заболела, стало быть и лечение оплачивать тоже мне. Благо, у меня была скопленная наличка, плюс на днюху предки еще лаванды[15] подкинули.

Проводил парочку мрачным взглядом и поехал домой на выходные. Обещал Савелию, что соберу гигантский, многоуровневый трек, который ему подарил Сергей. Обещание в итоге исполнил, полдня потратил и весь мозг себе сломал. Но это того стоило, Савва пребывал в хорошем настроении и выглядел счастливым.

И вот понедельник. Ехать до центра Москвы с Рублево — Успенского прилично. Естественно на первый урок я не попадаю. Аккурат на перемену.

Иду себе с хмурой мордой по коридору и что же вижу: отделившись от толпы, у окна стоит ненавистная троица. Причем ситуация довольно комична. Князев держит Лисицыну за руку, а Пашка Аверин подозрительно на них косится. Тоже мне Шерлок. То, что этот придурок неровно дышит к своей подружке, лично мне стало понятно очень давно.

Эй, Аверин! — обращаюсь я к нему, когда прохожу мимо. — Я смотрю, в этом вашем треугольнике осталось только одно место? Место тупого угла?

— Заткнись, — рявкает он обиженно.

Тяф-тяф.

Лисицына, заприметив меня, недовольно поджимает губы и отпускает ладонь Князева. Выглядит изрядно исхудавшей. Не ела там, что ли, в этой своей больнице?

Я начинаю злиться, вспоминая, как раз за разом девчонка упрямо возвращала медсестре пакеты с продуктами. Ну не дура ли?

— Ты за два года перешел бы уже к действиям поактивнее, а то я начинаю сомневаться в твоей ориентации, — зачем-то нарочно цепляю я Князева.

— Что ты сказал?

— Да брось, у тебя же нет проблем со слухом. Пока нет, — добавляю тут же. — Я говорю переходите к практике. У Лисицыной же защита всегда с собой! Даже на алгебре! Мало ли…

Лиса стремительно краснеет и становится похожа по цвету на Синьора Помидора.

— Заткнись, придурок, — толкает меня Князев.

— А ты меня заткни! — делаю еще шаг вперед, напирая на него.

— Даня, не надо, — влезает Лисицына. — Пойдем, пожалуйста. Не ведись на его провокации.