– Видала, - махнула Таша в сторону двери. – Сомнений больше нет. Точняк гей.

Таша вообще редко в чем-то сомневалась. Она была личностью прямо-таки на редкость цельной. Потому когда через двадцать минут Юрага и правда пригнал к ним с Женей своих ребят на подмогу, она не кокетничала и не говорила, что они-де все сами, а взяла мальчиков в оборот, рассадив их сортировать приказы за три предыдущих года, поскольку времени на это и правда совсем уже не было.

А утром следующего же дня она, продолжая демонстрировать редкую цельность своей натуры, объявила: «Пятница! Сегодня твой кавалер явит себя. Жди!»

И Женька ждала. Не потому что так велела цельная Таша, а потому что некоторый азарт был присущ и ей, Евгении Малич, женщине под сорок. Вероятно, по той же самой причине она сегодня надела одно из своих любимых платьев из темно-синего шифона в мелкий белый горошек, декольте которого позволило украсить шею новым колье.

Однако к середине дня ее азарт начал сменяться нетерпением. И причиной тому было – отсутствие курьера. Какого бы то ни было. Ни цветов, ни сладостей, ни украшений. И исключительно количество все более активно сыпавшейся на их головы работы удерживало Женю от того, чтобы это нетерпение демонстрировать. Казалось, Таша куда более болезненно переживает наблюдаемую тишину и неимение сюрпризов. Она задумчиво доедала остатки шоколада из давешней коробки из самой Франции и иногда спрашивала Женю, можно ли забрать картонку себе: «Я в нее всякую мелочь складывать буду», - бухтела Таша.

Когда же до конца рабочего дня оставалось всего лишь двадцать минут, и дядя Вадя активно контролировал входы и выходы из расчетного, чтобы перехватить Шань и умыкнуть ее домой, а главдракон, который ни малейшего понятия не имел об их недоромане, недоуменно взирал на маячившего в своей части коридора кума ректора, мимо них обоих наконец прошествовал молодой человек в форменной футболке и бейсболке. Этот – ни у кого ничего не спрашивал, лишь внимательно приглядывался к номерам кабинетов, а когда нашел нужный, уверенно вошел внутрь.

– Добрый день! Мне нужна госпожа Малич! – уже привычно объявил он.

– Это я, - живо отозвалась Женя и вопросительно воззрилась на курьера.

Точно так же на него смотрела и Таша, и в глазах ее плескалось столько живого и неподдельного восторга, будто бы сейчас в ответ на все ее чаяния все-таки пришел Санта-Клаус.

Курьер же, под стать всем своим предшественникам, немедленно прошествовал к Жене. Вручил букет заморских изящных белоснежных калл, в который был вложен большой и плотный конверт в тон упаковочной бумаге.

– Это просили передать вам, - сообщил ей работник службы доставки.

– Благодарю вас, - кокетливо проговорила Женя и забрала у молодого человека букет.

Главной целью конечно же был конверт. Она быстро его вскрыла и теперь с любопытством разглядывала оказавшийся в ее руке билет.

Уж чем-чем, а своим городским театром Солнечногорк мог гордиться по праву. Его главный режиссер за пару десятков лет собрал вокруг себя поистине талантливую труппу, и теперь театр ничуть не уступал столичным. А порой даже и опережал их, как случилось и в этом сезоне, когда премьерой стал «Романтический уик-энд», пьеса известного европейского автора, права на показ которой выкупили именно в Солнечногорске, заказав, помимо прочего, эксклюзивный перевод. Билеты на спектакль разбирали на три месяца вперед, и Жене так и не удалось его посмотреть. Но зато слышала много хорошего от редких счастливчиков об увлекательном сюжете про торжество любви.

Женька радостно взвизгнула и по-детски захлопала в ладоши.

Глядя на нее, Таша вопрошающе хлопала глазами, а когда курьер, сверкая улыбкой, удалился, спросила:

– Он тебе чек на миллион долларов прислал?

– Зачем мне миллион долларов? – отмахнулась Женя. – Я вечером в театр иду!

– Вот балда, - хохотнула та. – На миллион долларов можно бы было стартап зафигачить и свалить навсегда из этого храма науки... Салон красоты бы с тобой открыли... ну там... кератин, ноготочки, реснички... Но театр – тоже хорошо. Одна или с ним?

– Не знаю. Билет один.

– По логике – он будет там!

– Может быть, - мечтательно отозвалась Женька и, взглянув на часы, засуетилась. Она выхватила из шкафа пиджак, достала сумочку. – Выключишь мой комп, ладно?

– Ага-а-а, - задумчиво протянула Таша, а потом, кажется, никак не менее мечтательно, чем обладательница колье, билета в театр и четырех букетов цветов с парижской коробкой сладостей, проговорила: - Слушай, а у тебя правда, что ли, совсем нет идей, кто это? А?

– Вообще ни единой!

С тем и выпорхнула Евгения Малич из кабинета навстречу своей судьбе, и только ее каблуки еще некоторое время звонко стучали по плиткам коридора.

Пока она торопливо шагала в театр, так же торопливо ее мысли заплясали по привычному кругу, в котором они порхали несколько последних дней. Женя, хотя и не открылась Таше, но с каждым новым курьером все настойчивее пыталась вычислить, кто может оказаться ее воздыхателем. И единственный правдоподобный вариант казался ей самым неправдоподобным.