Практика начнётся послезавтра и к тому времени мне стоило быть уже на месте.

Из-за недостатка времени мы почти не делали остановок. Бэрлиен заметно устала, но не вредничала, понимая, что так надо. Я бы не стала загонять её просто так.

Зато еды нам хватало. Обо мне побеспокоилась кухарка, а для моей спутницы конюх не пожалел лишний мешочек яблок, столь любимых ею, и большую торбу овса. Как я поняла, Бэрлиен очень понравилась работнику конюшни.

За время нашего путешествия я успела прочитать половину книги, посвящённую призывам, старательно запоминая всю информацию, которая в принципе могла пригодиться.

Призывы были совершенно разными, но при этом очень похожими между собой. Заклинатель мог призвать связанного с ним духа, чтобы тот выполнил его указания, но за это дух будет питаться энергией призвавшего.

К тому же, чтобы получить такого духа — нужно не только иметь достаточно магии, но и силу воли. Без стойкости магом овладевает безумие, ведь он не выдерживает той силы, на которую претендует.

Так же упоминалось, что многие ритуалы по слиянию заклинателей с их духами являются запрещёнными, ибо большую часть магов ждало безумие, или же гибель.

Впрочем, сколько бы я не думала, но так и не смогла понять, для чего мне такой дар от друида. Призывы никогда не были моей сильной стороной — меня хватало только для призыва низших духов, но это было ещё на первом курсе, больше призывы в расписании не значились. С тех самых пор я ими не занималась и никак не развивала. Я просто не представляла себя заклинателем, ведь некромаги никогда не уходили в эту степь. Да, некоторые могли призывать боевых духов, но это была дополнительная сила, не основная.

Пытаться применять на практике новую информацию я даже не пыталась — для этого не было времени, ведь для начала стоило раздобыть где-нибудь духа, которого стоило призвать и связать с собой. Сейчас мои мысли занимало только желание успеть к, указанному в документах, времени добраться до дома отшельника.

Не знаю, зачем было селиться на границе государства, где обитала безумная нечисть, если желаешь о покое, но не мне судить о чужих причудах.

К счастью, на третий день нашего небольшого путешествия, впереди, у подножия гор, сразу за лесом, показалась небольшая хижина, почти полностью скрытая снегом. Я бы даже не заметила её, если бы не дым из дымохода, но проблем с внимательностью у меня никогда не было.

С облегчением выдохнув, я даже немного расслабилась, после чего направила уставшую лошадь к видневшемуся дому. Дороги здесь не было, потому доводилось пробираться сквозь сугробы, стараясь не свалиться с горы из-за одного неосторожного движения.

Спустя минут десять я уже спешилась, а дав яблоко Бэрлиен — направилась к дому.

Громко постучав, я прислушалась, но никаких посторонних звуков не было. Я подняла руку для нового стука, но замерла, едва услышав скрип двери, после чего створка распахнулась, позволяя увидеть хозяина дома.

Подняв голову, я в изумлении разглядывала своего нового куратора. Высокий, достаточно крепкий, несмотря на то, что ему явно перевалило за третью сотню лет, с серыми, выцветшими глазами и длинными, белоснежными волосами. Последние были собраны в низкий хвост, а сам мужчина был одет в простую рубаху с короткими рукавами и свободные штаны.

На сильных, загорелых руках виднелись чёрные линии татуировок, которые складывались в странные печати. Каждая печать хранила имя, но что это могло значить — я не представляла.

Впрочем, удивило меня даже не это, и даже не, достаточно молодой, внешний вид нового куратора. Это был друид, о чём говорила и смуглая кожа, контрастирующая со светлыми волосами, и чуть заостренные уши, и миндалевидная форма глаз.

— Вы магистр Сэттэ Рид? — спросила, когда молчание затянулось.

— Он самый, — мужчина прищурился, хмуро глядя на меня. — А ты, как я понимаю, моя преемница, Катарина Элл?

— Хиро Энн, магистр, — исправила я. — Но, видимо, да. Меня отправили к вам на практику.

— Энн? — с подозрением переспросил друид. — Как ты получила это имя?

— Его мне дала богиня, по просьбе умершего друида, — пожала плечами я.

— Как интересно, — протянул куратор, и я поняла, что совершенно ему не нравлюсь. Впрочем, его симпатии меня мало интересовали. Скрипнув зубами, магистр посторонился, пропуская меня внутрь: — в любом случае, выбора у меня уже нет. Проходи, не стой на пороге. Времени у нас так же не осталось.

— Времени к чему не осталось? — осторожно спросила, входя внутрь.