— Значит, вот так? Ты просто вернешься к плану с целью убить всех? Убить меня?

Выражение ее лица было таким уродливым, что Изобель впервые обрадовалась тому, что она Макаслан. Если бы она не стерла все ненавистные граффити с магазина своей матери, если бы она не присоединилась к своей семье, чтобы собирать магию на каждых похоронах, то это презрение на лице своей лучшей подруги, возможно, сломило бы ее.

— Я не хочу убивать тебя, — пробормотала Изобель. — Я никогда не хотела и до сих пор не хочу.

— Тогда я могу облегчить тебе задачу. Если вы поможете мне, и я окажусь неправа насчет снятия проклятия, тогда вам не придется выслеживать меня — никому из вас. Я… я покончу с собой.

Позади Бриони Гэвин фыркнул. — Это ты сейчас так говоришь. Но как только все это окажется чушью собачьей, у меня такое чувство, что ты передумаешь.

— Нет. — твердо сказала Бриони.

Изобель не была так уверена. Бриони уже доказала, что она лгунья.

— Тогда докажи, что ты это серьезно, — холодно сказала Изобель. — Я создам Правду или Предательство.

Это было нерушимое заклинание правды девятого класса. Если Бриони попытается солгать, находясь под его влиянием, она погибнет. И тогда Изобель не была бы вынуждена нанести Бриони смертельный удар — Бриони нанесла бы его сама.

Это не делало ее менее жестокой. Но чем больше фантазия о Пещере исчезала и наступала реальность, тем больше Изобель понимала, что в конце концов у нее есть способность к жестокости. Она смогла украсть рецепт из фамильного гримуара. Она смогла соблазнить парня, который в остальном был врагом. И когда дело дошло до этого, она могла видеть, как ее лучшая подруга умирает.

Бриони уставилась на нее так, словно увидела Изобель впервые.

— Хорошо.

Она вздернула подбородок. — Я сделаю это.

Тяжелая, неловкая тишина повисла в коридоре. Изобель изо всех сил старалась не обращать на это внимания и сосредоточиться на том, чтобы соскрести остатки засохшей крови со своих ногтей.

Алистер прочистил горло и повернулся к Гэвину. — Есть ли в этом Ориентире винный погреб?

— Нет, — решительно ответил Гэвин.

— Тогда это не очень-то похоже на замок, да?

— Тут есть бар с выпивкой. И подземелье.

Алистер ухмыльнулся. — Я никогда не отказываю ни тому, ни другому.

— Конечно, не отказываешь.

Мальчики исчезли за углом, и Изобель услышала эхо ругательств Гэвина в коридоре.

— Я пойду поищу нам еще немного сырой магии во дворе, — сказала Изобель. «Мне понадобится многое, чтобы произнести клятву.

Прежде чем она смогла последовать за мальчиками, Бриони наклонилась к ней и прошептала: — Знаешь, во что бы ты ни хотела верить, из тебя получился идеальный чемпион.

34. ГAвин Грив

Моя семья не говорит тем, кто вступает в брак по нашей линии, правду о нашем проклятии до окончания свадьбы. Медовый месяц выдаётся несчастным.

Традиция трагедии

Замок был святая святых Гэвина в течение последних нескольких недель. Пока он был в его стенах, он был в безопасности.

До сегодняшнего вечера, когда он вынужден открыть ворота и добровольно впустить своего заклятого врага внутрь.

Гэвин не мог перестать видеть Ориентир глазами Алистера во всей ее яркой красе. Все, чем он гордился, теперь казалось дешевым, золотая краска и лак покрыли щебень и руины, хотя все было зачаровано точно по его вкусу.

— Очень впечатляет, — протянул Алистер, похлопывая по подлокотнику трона из красного дерева. Изобель вернулась с колбой сырой магии для каждого из них, затем ушла, чтобы найти свободную спальню. К великому удивлению Гэвина, Алистер не последовал за ней. Что означало, что Гэвин застрял с его насмешками. — Замок также дал тебе королевскую одежду, чтобы ты мог играть в переодевания, сидя на своем троне? Может быть, напудренный парик?

— По крайней мере, у меня есть трон, — коротко сказал Гэвин. — Разве ты не сидел на корточках в пещере?