Я набрала в грудь воздуха и шагнула в кабинет.

Энтони стоял, нависнув над столом, над веером разложенными бумагами, и выглядел каким-то взъерошенным, всклокоченным, натянутым. Нет, костюм, прическа и выражение лица его были в идеальнейшем порядке, но в воздухе витало напряжение, от которого хотелось сглотнуть и облизнуть пересохшие губы.

А может быть, это не он, а мои нервы.

На щелчок закрывшейся двери мужчина вскинул голову, наши взгляды встретились, и мое сердце бухнуло куда-то в район почек.

— Привет, — произнесла я только для того, чтобы сказать хоть что-то, а то приперлась и молчит — глупее не придумаешь.

— Привет, — эхом откликнулся Энтони и провел рукой по лицу, как будто пытался стереть с него рабочее выражение «всех убью, один останусь». — Я не ожидал, что ты придешь.

— А я ожидала, что ты позвонишь или приедешь, а не пришлешь мне десяток цветочных магазинов!

— Всего три, — возразил он. — И те не целиком.

— Я и с тремя не знаю, что делать! — Я совершенно не так планировала этот разговор и вообще не понимала, откуда взялся этот диалог и тем более куда он ведет, но это оказалось сильнее меня. — Ты когда-нибудь выметал миллион розовых лепестков из всех углов?

— Тебе уборщицу прислать? — Уолтер вскинул бровь.

Я на мгновение задохнулась, а потом сообщив: «Дурак ты», — взялась за ручку двери.

Ну нет, я явно переоценила и свою решительность, и его обаяние.

— Оливия, стой.

Уолтер, наконец, отмер, обошел стол и стремительно приблизился ко мне. Не останавливаясь на вежливом расстоянии, шагнул вплотную, окутывая своим запахом, своей аурой, заставляя меня вздернуть подбородок, расправить плечи и вскинуть глаза, чтобы не чувствовать себя так, будто я ему подчиняюсь.

— Я не так начал. Я рад, что ты пришла.

Я сглотнула и едва удержалась от того, чтобы нервно облизнуть пересохшие губы, потому что на таком расстоянии, в этой позе, это однозначно будет расценено как приглашение…

…хотя зачем я, собственно, пришла-то?

Но не так же сразу!

И вообще я, может, еще передумаю…

— Я могу уйти, если ты занят. Я просто хотела сказать, что получила цветы и…

…и за месяц шикарных свиданий не дам, а вот миллион белых роз однозначно меняет дело!

Кто-нибудь, пожалуйста, выключите этот голос в моей голове!!!

Я так и не смогла закончить фразу, но Тони окончание и не понадобилось.

— Я занят, — ответил он, но вместо того, чтобы отстраниться, взял меня за руку и кожу между большим и указательным пальцем (и список моих эрогенных зон стремительно пополняется!). — Но останься. Если подождешь, пока я закончу, сходим куда-нибудь поужинать.

— Хорошо, — я слегка кивнула. — Я подожду.

Энтони слегка улыбнулся и, наконец, отошел, чтобы вернуться за свой стол. Очень хотелось или обмахнуться, или прижать ледяные ладони к горящим щекам, за те три секунды, что он повернулся ко мне спиной, но я усилием воли не сделала ни того, ни другого. Вместо этого направилась к знакомому дивану и столику, куда по распоряжению Уолтера через несколько минут принесли кофе, вазочку с печеньем и стопку разноплановых журналов.

Сладкое сделало свое дело — я зажевала стресс и подуспокоилась. Не то, чтобы окончательно, но по крайней мере уже не чувствовала, что в любой момент могу хлопнуться в обморок от перегрузки переживаниями.

К тому же и тот факт, что Энтони сейчас был занят своими промышленными делами, а не мной, значительно снижал градус напряжения. Было даже интересно наблюдать за ним вот так вот, со стороны, когда он с головой в своем рабочем процессе.

Он много звонил, дважды вызывал к себе разных подчиненных, и я сбилась со счету сколько раз — секретаря. Изучал какие-то бумаги, что-то подписывал, что-то черкал и исправлял, отправлял на перепечатывание.

Иногда мне казалось, что он вообще забыл про мое присутствие, но стоило мне об этом подумать, как мгновениями позже я встречалась взглядом с серыми глазами, и щекам снова становилось жарко.

В какой-то момент мне надоело сидеть, и я встала. Прошлась вдоль стены с картиной модного художника (понятия не имею какого, но немодный тут вряд ли висел бы!), подошла к огромному окну, за которым уже давно горела ночными огнями столица. Постояла так немного, разглядывая людей, мобили и то, что происходит в желтых прямоугольниках светящихся окон. А потом повернулась.

Тони все так же сидел за столом.

И коротко стриженный затылок, уже единожды не дававший мне покоя, снова маячил в беззащитной близости.

Вот только сегодня не было совершенно никакой необходимости усмирять подобные порывы.

И я провела по нему рукой, как хотелось: против роста волос и зарыться пальцами в более длинные пряди на макушке.

Энтони шумно выдохнул.

Моим первым порывом было отдернуть руку, даже пальцы дрогнули, но я этот порыв сдержала. Вместо этого взъерошила прическу (возможно, беспощадно руша идеальный образ успешного промышленника, ну и ладно!), а потом скользнула ладонью обратно вниз по затылку, коснулась пальцами загорелой полоски кожи над голубым воротником рубашки.