— Не уходи, — попросила она робко.

Эгиль пожал плечами и сел обратно. На его лице снова была лишь лёгкая насмешка. Такая привычная, но всё же неспособная скрыть вымотанность. Дикра опустилась рядом, не отпуская руку.

— Что такое, малышка? Остаться одной страшнее, чем со мной? Зря тревожишься. Сейчас ведьма точно не явится за тобой.

Дикра удивилась не только словам Эгиля, но и самой себе, потому что в этот момент совсем не думала о ведьме, хотя с того самого дня воспоминания о ней очень часто накатывали вместе с волнами страха. Только не сейчас.

— Нет… Я не… — Дикра растерянно потупила взгляд и совсем по-детски обняла руку Эгиля, чем вызвала добродушную, но усталую усмешку. — Мне показалось, что сейчас тебе лучше не оставаться одному.

— Может, ты и права, — неожиданно согласился Эгиль.

Кажется, даже улыбка его стала мягче, добрее. Он погладил Дикру по голове, словно пытался пригладить растрёпанные ветром волосы, отчего крылышки на голове сначала встрепенулись, а потом она стала напоминать довольную кошку, даже почти щурилась. Впервые Дикра чувствовала себя так спокойно и уютно в обществе хранителя. И так сильно доверяла, что решилась поделиться знанием, которое тревожило после сна.

— Эгиль, я могу кое-то лассказать? — доверчиво обратилась к нему Дикра.

— Конечно, малышка.

— Сегодня я видела один очень стланный сон. Не знаю, почему, но я увелена, что он связан с моим плошлым. Он был похож на то, что я иногда видела после зачалования того стланого яйца. Какая-то плошлая жизнь. Я жила в то влемя, когда охотились на ведьм и… — у Дикры дрогнул голос, когда она вспомнила рассказ и воспоминания той себя. — И потеляла семью из-за способностей лодителей. И я их во сне не видела, но… Я знала имя мамы. Инглид. Плямо как наша ведьма. А если это была она? Если она обозлилась на мил из-за того, что сделали с её семьёй? Но чего она хочет спустя столько лет…

Дикра печально вздохнула. Она всё ещё держала Эгиля за руку, а он размеренно гладил хранительницу по голове. Из-за разницы в росте она ещё сильнее казалась ребёнком в его руках, и от того, как доверчиво она жалась, становилось теплее на сердце и даже не так сильно ощущалась усталость.

— Возможно, что и она. Мы не можем этого знать, а у самой Ингрид никто не спрашивал. Странно вести беседы за жизнь со своим врагом, к компромиссу мы всё равно не придём.

Эгиль пристально посмотрел на Дикру. В это время он заметил, что некоторые её пряди начали отблескивать зелёным, а когда Дикра подняла взгляд, то обратил внимание на зелёную кайму, которая сильно контрастировала с бордовой радужкой.

— Ты так на неё похожа… — пробормотал Эгиль, рассматривая хранительницу.

— Что? — переспросила Дикра, не расслышав его.

— Скоро из города вернутся, похоже, говорю. Нам лучше вернуться назад, тебя сестра будет искать.

***

Во время ужина все, конечно, заметили изменения во внешности близняшек, но так как обе сказали, что никакого влияния со стороны осколков не ощущали, да и это было слишком маловероятно при пробудившемся Мастере, то разобраться с этим решили чуть позже. Хотя бы на следующий день. Только близняшки чувствовали — следующего дня не будет. Такое необъяснимое, но чрезвычайно ясное чувство, которое шло из самого сердца, от осколка, который переживал это уже не впервые.

Сюзанна сидела на кровати Дикры и пела, вкладывая песню как никогда много сил. Это было тяжело, почти больно, но Сью не жалела себя, лишь бы только сестра уснула как можно крепче, лишь бы только ей не было больно и страшно. Дикра попыталась запротестовать, не желая оставлять сестру одну перед лицом неминуемого, но не смогла сопротивляться песне. Она держала Сюзанну за руку, а на слипавших глазах поступили слёзы. Сью тоже беззвучно плакала, когда поняла, что сестра уже не откроет глаза. Плакала и пела последнюю колыбельную в жизни.

Голос Сюзанны становился тише и в какой-то момент совсем пропал. Она крепко сжала ослабевшую руку глубоко уснувшей Дикры и повернула голову. Из угла комнаты за ними молча наблюдала Ингрид. Спокойная и мрачная.

Ведьма медленно подошла к кровати, и чем ближе она была, тем сильнее страх сжимал сердце Сюзанны. Сковывал. Но даже без этого Сью не отпустила бы Дикру, не попыталась бы убежать. Она, конечно, хотела жить, но также чувствовала, что её история завершена. И своим бегством они бы никому не сделала лучше.

— Они могли бы узнать о вашей смерти сейчас из-за боя часов, — задумчиво произнесла Ингрид, поднимая вверх левую руку, вокруг которой начинали кружиться тёмные потоки, — но уже поздний час, а трое видят самые важные сны. Так что давайте оставим это между нами, девочки. Давайте закончим всё тихо.

Тьма сорвалась с руки и разлетелась по замку. Сюзанна почувствовала, что уши словно заложило ватой. Она даже не слышала, как ведьма сделала оставшиеся несколько шагов. Ледяные пальцы крепко вцепились в плечо, теперь хранительница не смогла бы никуда деться, даже если бы была в состоянии двигаться. Ей оставалось только смотреть в лицо склонившейся к ней. Как будто знакомое лицо…