Чемодана не было.

— Черт! — крикнул я, и с такой силой ударил кулаком в дверь шкафа, что даже костяшки пальцев начали закровоточили. Мой голос эхом разнесся по квартире, дверь шкафа едва держалась на петлях. — Гребаные русские мудаки! Я убью каждого из них, твою мать!

Я встал и вытер кровь с пальцев о джинсы. Сейчас я был более живым, чем после драки или даже после убийства. Кровь с разбитых костяшек капала на пол. Я расхаживал взад и вперед, потирая затылок, прежде чем направился в гостиную.

Тесс подперла входную дверь стулом от кухонного стола и убедилась, что та плотно закрыта, настолько, насколько это было возможно. Когда я вошел, девушка обернулась.

— Что случилось? Почему ты кричал?

— Они забрали чемодан! Забрали мои деньги! Шесть гребаных миллионов наличкой, и они их просто забрали! — я повернулся и ударил кулаком в стену. Та провалилась внутрь, как кратер, трещины расползлись по штукатурке, а краска на стене испачкалась в крови.

— Как? Где ты их прятал??

— В шкафу, Тесс! — я сжал кулаки.

— В шкафу? — она наморщила лоб. — О, нет! Я ведь видела, как русские выносили чемодан из твоей квартиры!

— Черт!

— Кто прячет шесть миллионов долларов в гребаном чемодане?

Я расхаживал по комнате и чувствовал себя сумасшедшим животным. Прятать все деньги в чемодане, возможно, казалось безумием для Тесс или для любого другого нормального человека. Но я не был нормальным. Я потерял самых важных людей в своей жизни, и единственное, кроме темноты и боли, что осталось ценного — были мои деньги. Вот почему я держал чемодан рядом, имея возможность следить за ним и контролировать его местонахождение.

Вообще, если бы раньше случилось нечто подобное, я пошел бы к Боссу. Но как обратиться к нему за помощью сейчас, когда со мной была Тесс? Ее присутствие являлось доказательством моей лжи, и это также подтверждало, что мне нельзя доверять. Появление с Тесс стало бы верным способом для нас обоих оказаться в шести футах под землей.

У Босса имелась организация, через которую отмывали деньги для лучших сотрудников. Конечно, существовала и зарплата. Я получал «законные» деньги, которые мог тратить. У меня были связи через Босса, по которым я мог получить деньги, но в этом и заключалась проблема. Я не мог пойти к шефу: если он узнает, что я был связан с Тесс… Особенно теперь, когда он назначил меня заместителем семьи Бьянки.

Все люди Босса перед ним отчитывались, поэтому о том, чтобы сделать несколько телефонных звонков не могло быть и речи. Иначе по моему возвращению в «Пьяную Гарпию» Босс начнет задавать вопросы, почему я позвонил другим членам банды по поводу денег. Он не играл в игры, когда дело касалось финансов; и всегда был в курсе, сколько денег поступало, а сколько тратилось. Даже если не хватало пяти центов, то можно было поспорить на свой последний доллар, что он узнает причину, кто нес за недостачу ответственность и прикажет убить этих людей — или убьет их сам.

Сообщить Боссу, что русские украли мои деньги из-за происшествия в переулке, было бы самоубийством.

«Что именно произошло в переулке, Лиам? Я думал, ты не связан с этой шлюхой. Хочешь сказать, что солгал мне?» — я прям слышал, как он допрашивал меня, сидя за своим столом и пропуская деньги через счетчик банкнот.

Существовал четкий курс действий. Я знал, что большинство моих коллег сделали бы в подобной ситуации. Убили бы и похоронили Тесс, благополучно о ней забыли и отправились к Боссу.

— Черт! — выругался я себе под нос. Надо было послушать Смити, когда он предлагал вложить деньги в недвижимость или другие активы. Но я был слишком занят, трахая горячих женщин и занимаясь контрактными обязательствами, чтобы обращать на него внимание. Чертовски глупая ошибка. — Черт!

Я стал искать свой сотовый телефон и замешкался. В этот момент Тэсс подбежала ко мне и крепко обняла. Я застыл, свесив руки по бокам, потому что не знал, как реагировать.

— Что ты делаешь?

— Успокаиваю тебя, — ответила она, сжав меня крепче. — Давай все обдумаем. Крики и пробивание дыр в стене ничего не решат.

— Мне уже лучше, — сказал я, почувствовав тепло ее тела, прижатого к моему.

Наконец Тесс отпустила меня и сделала шаг назад. Ее ярко-голубые глаза были широко раскрыты, а взгляд наполнен неуверенностью.

— Нам нельзя здесь оставаться, да? Входная дверь сломана, стул не защитит нас и не помешает русским зайти.

«Господи, когда все стало так сложно?»

— Да, — признал я. — Здесь оставаться нельзя. Но нас также не должны видеть вместе.

Я зашел в спальню, достал из комода патроны и, заметив на стуле черную толстовку с капюшоном, бросил ее Тесс.