— ОТ КОГО ЭТО? — спросила Лорен, рассматривая большой букет цветов, который ждал меня на крыльце, когда мы вернулись со службы. Бретт и дети уже уехали в Лос-Анджелес, но Лорен планировала остаться еще на несколько дней, чтобы мы могли очистить комнату моего отца и шкафчик для хранения вещей.

— Не знаю, — ответила я. — Я думала, мы договорились, что цветов не будет.

— Это от кого-то по имени Рик, — сказала Лорен, читая открытку. — Дорогая Энн, я думаю о тебе в это трудное время. С нежностью, Рик. — Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — С нежностью? — удивленно повторила она.

— Он просто парень, с которым я встречаюсь, — сказала я.

— Парень, с которым ты встречаешься? С каких пор?

— Ну, не знаю точно… с октября? Мы работаем вместе.

— Он профессор? — Продолжила допрос Лорен. — Здесь, в Фэрфаксе?

— Угу, — сказала я, тем временем стягивая с себя платье и бросая его на стул. Потом я переоделась в пижаму, хотя была еще середина дня.

— А почему его сегодня не было? — спросила Лорен, ставя цветы на мой кухонный стол и возясь с цветами.

— Он уехал из города на конференцию, — сказала я, лежа на диване и прикрывая глаза рукой. Моя голова болела от всех этих слез. — Он хотел приехать, но я сказала ему не отменять поездку.

Лорен подошла и села рядом со мной на диван. Она все еще была одета в свой черный костюм, но сняла жакет и туфли на каблуках, и ее лицо выглядело осунувшимся.

— Он тебе нравится? — спросила она.

Я вопросительно посмотрела на нее.

— Что это за вопрос?

— Я просто хочу знать, нравится ли он тебе. Ты серьезно к нему относишься?

— Да, он мне нравится, — сказала я уклончиво. — И посмотрим, что из этого выйдет.

— Хорошо, — сказала Лорен. Я ждала, что она начнет расспрашивать меня дальше, спросит, что за профессор Рик, как он выглядит, сколько ему лет, сколько денег он зарабатывает, но она не стала.

— Я рада, что ты с кем-то встречаешься, — сказала она, закрывая глаза. — Может быть, я как-нибудь с ним встречусь.

Я удивленно посмотрела на нее, но ее глаза все еще были закрыты. Поток сестринских советов, которого я ожидала, так и не последовал.

Рано утром следующего дня мы отправились в кладовку, где хранили большую часть вещей моего отца, прежде чем он переехал в дом престарелых. Я наняла одного из своих студентов, чтобы он помог мне перевезти более тяжелые вещи в Гудвилл: старый металлический шкаф для хранения документов моего отца, древний радиоприемник, деревянные дедушкины часы, которые отбивали время каждые полчаса. Перебирая обломки жизни нашего отца, я задавалась вопросом, было ли это бережливостью или страхом, что заставило его сохранить все эти вещи? Некоторые из них имели смысл (альбомы с фотографиями, паспорта), но другие заставили меня задуматься (сломанная подставка для растений, головоломка, в которой не хватает половины ее частей). Все утро мы с Лорен упорно трудились, запихивая его одежду и обувь в мусорные мешки, а все остальное выбрасывали в мусорный бак.

Мы сделали перерыв около полудня, устало сидя среди оставшихся коробок. Мои руки были покрыты сухими розовыми рубцами, пальцы болели, и я жадно пила воду из бутылки, которую протянула мне Лорен.

— Посмотри-ка сюда, — позвала Лорен, роясь в коробке из-под Гаторейда. — Не могу поверить, что папа сохранил все эти вещи, — сказала она, вытаскивая стопку старых табелей успеваемости и блокнотов, связанных вместе распадающейся резинкой. Она вытащила из стопки блокнот. — Что это такое? — спросила она, изучая выцветшую фиолетовую обложку, испещренную наклейками и каракулями.

Я попытался выхватить его у нее.

— Это мое!

— Эй, не так быстро, — сказала она, убирая блокнот подальше. Она открыла блокнот и начала читать вслух.

— «Проклятие замка Монтегю» Анастасии Кори. Анастасия Кори? Ты серьезно?

— Мне было двенадцать лет!

— У Лавинии Монтегю были огненно-рыжие локоны и сверкающие изумрудно-зеленые глаза. Она была младшей дочерью злого графа Манфреда, Властелина-тирана таинственной страны Вавасур. — Лорен расхохоталась. — Там должно быть десять тетрадей, заполненных этой писаниной! — сказала она. — Когда ты нашла время на все это?

— Пока ты разговаривала по телефону со своими друзьями, а папа был в своей комнате, избегая нас. У меня же был весь этот фантастический мир, где я была пылкой героиней со злым отцом и злой сводной сестрой.

— Не может быть. Это я была злой сводной сестрой? Как меня звали?

— Берта Горгонзола.

— Мне нравится! Я и понятия не имела, что у тебя такое сумасшедшее воображение.

Я вздохнула.

— Папа всегда говорил мне, чтобы я перестала выдумывать истории и пошла что-нибудь делать. Жаль, что он не дожил до выхода моей книги. Возможно, это заставило бы его изменить свое мнение.