— Да твою-то ж мать, это — прямо Крейз на максималках, — простонал Гайто и, втиснувшись между мной и Сайко, заорал: — Эй! Эй, ты, с дубиной! Прекрати это дерьмо, слышишь?!

Но бугаю было плевать.

Похоже, он, наконец, нашёл способ безнаказанно выплеснуть все свои непростые чувства. Ему было, по большому счёту, всё равно, кого бить или убивать, главное — много.

— Да, боюсь, завтра будет Усиление, — грустно сказал Сайко.

— Что? — повернулся я к нему. — С чего ты взял?

— Ну… Мне кажется, Усиление врубают, когда приходит кто-то по-настоящему крутой. Во всяком случае, я такую закономерность вижу. Все, после кого врубалось Усиление, уже ушли на второй уровень.

— Погоди… Так ты хочешь сказать, что это из-за меня?

— Из-за тебя меня наполовину сожрали? Да, Крейз, благодарю тебя за эту маленькую радость.

— Но ты ведь должен был знать?..

— Да с чего? — Сайко оттолкнулся от перил. — Ты не выглядел крутым вообще. Таких как ты в туннелях пачками жрут. Пока мне наращивали ноги, я думал о том, что моя теория несостоятельна. Однако уже на следующий день ты сказал, что нашёл Врата… В общем, теперь я не знаю, что и подумать. Выведи меня отсюда, Крейз. И я буду твоим верным слугой, пока не прогонишь пинками.

Сайко перемахнул через перила, приземлился внизу и, не обращая внимания на кровавый кошмар вокруг, двинулся к кухне.

Многие последовали его примеру. Шоу, очевидно, закончилось. Жизнь возвращалась в своё русло.

Глава 43

Выслушав соображения Сайко по поводу Усиления, я принял, может, и поспешное, но всё равно исключительно верное решение.

— Сегодня? — удивилась Лин и нерешительно посмотрела на свою левую руку.

Тонкая розовая кожа, покрывающая ладонь, напомнила мне вчерашнюю голову Гайто. Сегодня-то он уже выглядел почти нормально. Начали отрастать волосы.

Вот у него почему-то растут волосы. Причём, с такой же скоростью, с какой заживают раны. Складывается впечатление, что я нашёл ответ на самый главный вопрос, который трудно сформулировать.

Складывалось впечатление, что нас похитили инопланетяне, сосканировали наше текущее состояние и сделали его тем эталоном, к которому мы должны будем возвращаться снова и снова, что бы ни случилось.

Ну, при условии, что в результате этого приключения от тебя останется тридцать процентов или больше.

— Сегодня, — кивнул я. — Сайко утверждает, что завтра будет Усиление.

— Ничего я такого не утверждаю! — запротестовал Сайко.

Мы все собрались у меня в комнате. Вся наша пятёрка. Гайто, сложив руки на груди, стоял возле двери. Вполглаза смотрел, чтобы никто не подкрался из коридора подслушать наш разговор, и вполглаза присутствовал на «планёрке». Мы с Алеф сидели на кровати, Сайко завладел стулом, а Лин ходила по комнате взад-вперёд, поворачиваясь так резко, что её дурацкие косички то и дело вспархивали в воздух.

— Ты не утверждаешь? — метнула она взгляд на Сайко. — Да ты одно время все уши нам прожужжал…

— Я, заметь, уже давно не жужжу!

Последнее слово Сайко выговорил с видимым усилием, а вот Алеф, услышав его, усмехнулась. Да… С нашими-то вавилонскими мозгами тут каких только интересных пересечений ни случается.

Негласно установилось правило — из уважения к собеседнику начинать разговор на его родном языке. Но потом, в основном, начиналось месиво. Интуитивно чувствуя, как короче и яснее, все смешивали в одном высказывании, даже в одной фразе все известные языки.

Радовало одно: привычка к такому формируется быстро, и уже через день-другой просто перестаёшь замечать, что все говорят как-то по-идиотски.

— Крейз, мне не нравится эта идея, — сказала Лин, опять посмотрев на свою руку. — Мы вот только что пережили ад. У Гайто только выросла голова, у меня — рука. Алеф, как Целительница, наверняка ещё полный ноль. Сайко…

— Сайко в порядке, — поспешил сказать Сайко.

— …один погоды не сделает, — оскорбила его Лин. — Да и ты, Крейз, честно тебе сказать, выглядишь так себе. Сегодня я видела — ты хромал.

Она была права.

Иглы ёжика частично попали в колени и, видимо, в правом что-то повредили. Боль была не то чтобы острой. В принципе, я с ней мог бы даже бегать, просто ощущая её, даже в прошлой своей жизни. А здесь — даже стыдно жаловаться по такому ничтожному поводу.

После того, как увидишь человека, которому наращивают половину туловища или голову, начинаешь по-другому смотреть на то, что раньше представлялось тебе проблемой.

— Завтра мы будем в порядке, — закончила Лин.