— Тссс… — я приложил палец к её губам. — Я тебя понял. Но всё равно буду угадывать твои желания.

Соня возражать не стала. Потянулась ко мне, принялась стягивать кофту. Она с меня, я с неё.

В нашем доме было два этажа. Наверху жил я с сестрой, пока Али не уехала. Отец же обитал внизу, жалуясь на колени и не желая часто подниматься по лестнице. Также у нас было две ванны. Одна полноценная, в которой любила посидеть сестра — сейчас мы находились в ней, — и одна с душем, внизу, которой пользовался отец.

Иначе говоря, не было причин, чтобы нам кто-то помешал.

Да и не думали мы в тот момент об этом. Забыли о том, что пришли помыться. Я стянул с Сони майку и впервые увидел её голой, не украдкой, а полноценно.

Мы целовались так жадно, что не хватало дыхания.

Я целовал её губы, шею, ключицы, грудь. Подхватив Соню, прижал к себе. Она обхватила меня ногами и её ногти вцепились мне в спину.

Как оказались на полу — никто из нас сказать бы не мог. Я исследовал тело Сони, находя новые и новые тропы от губ к другим манящим местам. Что бы она там ни говорила, но я старался не ради того, чтобы угодить и сделать всё идеально, а потому что наслаждался каждым мгновением с ней, каждым поцелуем, что мог себе позволить.

Когда спустился к низу живота, Соня застонала. Если какие-то частички разума ещё оставались, они покинули нас.

— Курт! — выкрикнула-простонала она, изгибаясь.

Это было одновременно пугающе и завораживающе. Я слишком хорошо чувствовал, что доставляет ей удовольствие, и это было опасным оружием, что работало против нас двоих…

…Мы стояли под душем, прижавшись друг к друга. Довольные, расслабленные, пропитанные нежностью момента. Время перестало для нас существовать.

Опомнились только тогда, когда нас снова потянуло друг к другу, и мы оба, не сговариваясь, захотели переместиться в спальню.

В ту ночь нам так и не удалось нормально поспать.

По коридору отеля, перебегая от одной двери к другой, двигался вооруженный отряд. Лиц не было видно. Головы закрывали странной формы шлемы. Матово-серые, они выбивались из общей черной формы.

Отряд остановился возле одной из дверей, вперед вышел боец и приложил ключ к замку. Раздалось пиликанье, боец ударил ногой по двери и отскочил в сторону. Второй кинул внутрь светошумовую гранату.

Если бы в коридоре стоял посторонний человек, он увидел бы эту картину и подумал, что тому, кто внутри номера, крепко досталось. Но если бы этот человек обладал способностями повелителя и находился внутри, то увидел бы совсем другое.

За две минуты до появления отряда Еретик спал. Потребности организма у повелителей разной силы не особо отличались, и он также ел, спал, пил воду и дышал, как и остальные люди. Спал он тоже как обычный человек. На животе, закинув ногу на вторую подушку, полностью голым.

За полторы минуты до появления отряда Еретик проснулся, но дергаться не стал. Прислушался к чему-то, приподнялся, недовольно скривившись и сетуя на то, что ему поспать нормально не дают, и неспешно принялся одеваться. К моменту, когда дверь открыли и внутрь кинули гранату, он был полностью готов.

Гранату Еретик поймал на лету и вышвырнул её в приоткрытое окно. Занавески же были полностью закрыты. Наверняка за номером присматривал хорошо обученный снайпер. Это не старика Гроссена отслеживать, в чьей голове десятки закладок.

— Поиграем, — сказал Еретик и принял стойку спринтера, отставив ногу назад и чуть присев.

Когда в дверь ворвался первый боец, Еретик сорвался с места. Он не видел нападающих, но ему и не надо было. Хватало того, что мужчина не чувствовал их разумов. Типичная ошибка тех, кто готовит обычных людей против повелителей. Почему-то они все поголовно заблуждаются, думая, что надо закрыть лишь разум, и тогда человек станет невидимым. Забывают про нервную систему, которая сродни электросети, пропускает через себя миллионы сигналов.

Еретик отбил винтовку в сторону и толкнул ладонью противника в грудь. От удара того вынесло назад, впечатав в напарника. Вместе они повалились на пол и открыли проход Еретику. Тот спокойно вышел. По нему открыли огонь, но он уворачивался, едва смещаясь. Пойдя направо, схватил боевика, закрутил его, и часть пуль угодила в своего же.

Это была видимая часть боя. А на невидимой части сила Еретика раскинулась по всему коридору и, без возможности добраться до разума, била по нервной системе. Никто не мог в него попасть, как бы ни хотел. Люди стреляли в своих же, не понимая, что изначально проиграли этот бой.