Цепь натянулась, лязгнул метал, противно ударив по ушам. Затем она начала немного гудеть и скрипеть и вот, наконец, с противным дребезгом, она порвалась на части. Алая цепь пошла рябью, потом просто превратилась в туман и исчезла. И лишь лежащий на ворсистом ковре угольно-черный замок — свидетельствовала о её существовании.

— Хорошая работа, напарник, — ухмыльнулся я, глядя на лежащий замок, и протянул сжатую в кулак руку вбок, туда, куда перетек Умбра.

Простояв так пару секунд, перевел взгляд на бездействующего квартиранта. Тот просто пялился на протянутую конечность и в его хищных глаза читался немой вопрос.

— Ну, это такой ритуал, дать пять или стукнуться костяшками, — проговорил я, четко показывая это своим руками, — мы в любом случае должны наладить контакт. Если мы будем доверять друг другу, будет лучше, чем пытаться просто использовать друг друга.

— Ты… с-с-странный… мне нравитс-с-ся, — из аморфной тучи отделилось одно дымчатое щупальце, медленно потекло в мою сторону и шлепнулось об кулак.

— Добро, а теперь давай же узнаем, что снаружи.

Я потянул на себя двери, даже закрыв глаза для пущего эффекта, сделал два шага, открыл глаза и просто охренел… Легкий туман окутывал прекрасный сад со странными деревьями и ухоженным кустом-забором.

Между ними была каменная тропинка и шла она куда-то вдаль, резко заканчиваясь в метрах пятидесяти от выхода. А обрывалась она по просто причине — там больше ничего не было, просто обрыв.

Но я даже не обратил на это внимания, я смотрел вверх. Бескрайние просторы прекрасной Пустоты, наполненные миллиардами звезд, было даже видно парочку каких-то тел, то ли планеты, то ли астероидное поле, но лично меня заворожило зеленное свечение, что переливалось в багровые тона, я словно оказался свидетелем полярного сияния.

И тут я вспомнил, что как бы нужно дышать. Выдохнул, в груди зародилось какое-то странное чувство, словно я посмотрел на фотографию дома, в котором провел всё свое детство. Всё раздражение, боль и нервозность смело просто от одного взгляда в Пустоту.

Я захотел приблизиться и к моему удивлению — я взлетел. Поднявшись на метров сто вверх, я снова застыл и не мог оторваться от открывшегося вида. Посреди бескрайней Пустоты висел зеленый островок в двести-триста метров квадратных. Окруженный насыщенным зеленью, но довольно мрачным садом и молочным туманом особняк полностью соответствовал окружению и занимал большую часть острова.

Широкие окна, различные витиеватые барельефы на стенах и багровая черепица. Темная древесина стен немного светилась фиолетовым, но чтобы это заметить, нужно было отчетливо всматриваться.

— Ладно, этим можно наслаждаться до окончания времен, но нужно заняться делом, — я быстро спустился вниз к двери. — Умбра, где мое сердце? Я про ядро… ну ты понял.

Умбра как будто вздохнул, еле заметно покачал головой и заплыл обратно в особняк. Мы быстро прошмыгнули наверх на второй этаж и минуя такие же пустые коридоры с редкими комнатами — добрались в глубь особняка.

— Тут, — кратко бросил Умбра и остановился у фиолетовой двери, но тоже сделанной из дерева.

Он отстранился, дав понять, что дальше я иду сам, я кивнул ему и двинулся к двери. Открыть её удалось лишь с третьей попытки, сильно толкнув плечом. Она завалилась во внутрь, а я вместе с ней, прямо в чертову бездну.

Делая уже десятое сальто, я, наконец, пришел в себя и пожелал остановиться — так и случилось. Выдохнул и осмотрелся, дверь открыта и находится в метрах десяти вверху и выше, она висит прямо посреди мрака, что выглядит чертовски сюрреалистично, но нисколечко не удивительно, если бы тут не было такой двери ведущей в никуда — я бы расстроился.

Посреди пустого пространства я заметил алый огонек, что иногда вспыхивал фиолетовым — к нему и направился. Летел я минуты две, пока этот мелкий огонек не стал размером с огромный арбуз. Алый шар пульсировал и каждая такая пульсация сопровождалась еле заметной волной фиолетовой энергии. Так вот чего сердце…

Я положил руку поверх шара — по телу пробежала судорога на пару с электрическим разрядом, не самые приятные ощущения, но все же. Я стал ощущать свое тело иначе, как будто я мог заглянуть в каждую свою клетку, хотя это не так. Но я точно стал ощущать десятки потоков внутри моего тела — манатоков, а это очень хороший знак.

Я быстро вернулся обратно, закрыл дверь и искренне улыбнулся.

— Что ж, Умбра, не скучай, я тебя еще навещу, — закрыл глаза и оказался в реальном мире, где тело адски болело и ощущалось мешком с цементом. Но это еще цветочки, ведь сейчас моя спутница сражается разу против пяти каких-то шакалов с зеленой шерстью и острыми как кинжалы зубами.

Мышцы скрипят от напряжения, а боль по всему телу усилилась раза в полтора, перед глазами всё плывет, но такова уж цена за столь резкий рывок в моем-то состоянии. Сапог сталкивается жесткой шерстью твари, что прыгнула на Лили со спины, сбивая ту прямо в воздухе, раздается хруст, она отлетает метра на два и скатывается по холму.