–  Найдешь меня во «Фламинго» после полуночи.

Кертис без стеснения наблюдал за ней, пока она не вышла из бара, затем обратился к Мортону:

–  Значит, ты был все же в городе. Я ведь говорил, чтобы ты не покидал отеля.

–  Вздор! Я подцепил ее здесь же, в баре. Этого ты мне как будто не запрещал.

По лицу канадца было видно, что ночные похождения Мортона ему не по душе. Не из соображений морали, конечно.

–  Так что же дальше?
– Мортон попытался вернуть разговор в прежнее русло.
– Что ты узнал в Монте-Кристи?

–  Не нравится мне это твое знакомство, Майк!

–  У меня не было особого выбора. Одинокие женщины не часто сюда заглядывают.

–  То-то и оно! Обычно их перехватывают еще в гардеробе, - серьезно сказал Кертис.
– Боюсь, что ее к тебе подослали.

Мортон, рассерженный выговором, проворчал:

–  Хотя бы и так. Лучше уж пусть за мной шпионит она, чем гангстер с автоматическим пистолетом. И если она действительно от секретной службы, то притворялась она, во всяком случае, хорошо.

–  Не болтай чепухи, Майк! Если за тобой уже в отеле шпионят, у тебя мало шансов еще что-нибудь предпринять.

–  Так расскажи же наконец, что там было в Монте-Кристи, вместо того чтобы тратить время на нравоучения.

Кертис начал свой рассказ:

–  Тот самолетик все еще в Монте-Кристи. Мэрфи доставил Галиндеца только до этого места. В Монте-Кристи человека на носилках перенесли в военный самолет, пилотируемый личным летчиком Трухильо Октавио де ла Маца.

Мортон недоверчиво покачал головой:

–  Об этом болтают на аэродроме? Или, может быть, это уже есть в газете? Я сегодня не успел еще прочитать газет.

Кертис пропустил иронию мимо ушей:

–  Похищенного и усыпленного человека невозможно упаковать в саквояж, а на аэродроме всегда вертится много людей. Надо только хорошенько прислушаться, и что-нибудь всегда узнаешь.

–  Ну хорошо, - все еще ворчливо заметил Мортон, - допустим, то, что ты узнал, верно. Но где Галиндец сейчас? Жив ли он вообще?

–  Галиндец здесь, в городе. В порту, на «Президенте Трухильо» - личной яхте главы государства.

–  И об этом тоже болтают на аэродроме?

–  Оставь свои колкости, я тебе не сказки рассказываю. Я знаком с Октавио де ла Маца. Он и тогда дал мне ценные указания - с этим ограблением банка братья ми президента.

Мортон, осклабившись, поглядел на друга:

–  Прости, Кертис, но до меня что-то не доходит. Что, Трухильо такой уж идиот, чтобы держать потенциального врага государства своим личным пилотом? У меня в голове это не укладывается.

–  Де ла Маца не является политическим противником Трухильо. Политика его вообще не интересует. Здесь примешались личные моменты. Ты знаешь сына президента?

–  Красавчика Рафаэля Трухильо? У которого были интрижки с Ким Новак и с Цза Габор? Да его вся Америка знает! Нет такого иллюстрированного журнала, который не писал бы о нем.

–  Вот этот-то бравый Рафаэль соблазнил красивую и совсем невинную сестренку летчика, наградив ее затем ребенком. По древней доминиканской традиции, это влечет за собой кровную месть.

Ироническая усмешка исчезла с лица Мортона.

–  Значит, вот почему де ла Маца настроен против Трухильо. Дело постепенно начинает проясняться. Выходит, этот капитан воздушного корабля для нас находка.

–  Вот тут ты совершенно прав.

–  Гм… Но как нам заполучить его?

–  Это улажу я. Для тебя у меня имеется другое задание.

–  Какое же?

–  Джерри Мэрфи! Ты должен с ним поговорить. Он американец, как и ты. Уговори его вернуться в Штаты и предоставить себя в распоряжение прокуратуры в качестве свидетеля обвинения.

–  А что, он намерен остаться здесь?

–  Можно ли его за это осуждать? Десять тысяч у него уже в кармане, а кроме того, его ждет работа в личной авиации Трухильо. Ему предстоит летать копилотом ла Маца.

–  Так как же я его отговорю?

–  Объясни ему, что дни его здесь сочтены, что рано или поздно его устранят: Трухильо не любит оставлять свидетелей своих преступлений.

–  Хорошо, я поговорю с мистером Мэрфи.

Кертис посмотрел на свои часы:

–  О'кэй! Он будет здесь через полчаса. Я назначил ему свидание в баре.

В мягком свете неоновых ламп пепельно-серое, увядшее лицо Мэрфи выглядело все же не таким мертвенным. Одет он был с иголочки, во всем новом, будто только что сошел с картинки американского журнала мод. В своих очках с толстыми без оправы стеклами он производил впечатление сенатора или преуспевающего адвоката. Он не совсем твердо держался на ногах, так как успел уже выпить. Не обзаведясь еще в Сьюдад-Трухильо связями, необходимыми для добывания наркотиков, он для поддержания жизненного тонуса пользовался крепкими напитками. Пьян он, однако, не был. Войдя в бар, он обменялся рукопожатием с Кертисом и сдержанно кивнул Мортону.