Преферо лишь презрительно хмыкнула и вновь потребовала у меня:

— Лиал, поединок!

Я даже не обернулся. Она пнула дверь и наконец-то ушла. Зря она так пренебрегает уходом за своим драугом. Нам скоро на них в дальний путь и вот там-то послушное животное под седлом будет едва ли не самым важным. Я всегда ладил с граухами, но даже я не сваливаю чистку на кого-то другого, хотя мог бы. На удивление Поварёнок из моего отряда оказался очень умел с лошадьми.

Но у него и своих дел хватало. Он помогал всем остальным в отряде с лошадьми. Ведь им тоже предстоял такой же долгий путь. Последнее испытание птенцы Кузни проходят вместе со своими людьми.

Мне даже интересно, как оно проходило раньше, когда на юге не было стычек с реольцами? Так же как в подвале? В Кузню сгоняли каторжников со всего королевства и устраивали настоящее сражение? Птенцы со своими отрядами против четырёх сотен каторжников? Расточительно.

Снова зашуршала солома, наваленная на пол конюшни, в проёме показалась голова Фату:

— Лиал, даже не пойму, чего ты теряешь такой шанс? Из всех девушек она чуть ли не лучшая. Видно же, что ты запал ей в сердце. Иначе чего ей требовать этого поединка? И ты действительно хоть раз бы ей уступил. Зачем ты сегодня опять пробил её? Да ещё и едва ли не насквозь? — увлёкшись болтовнёй и советами, Фату показался в проёме целиком. — Нет, тут я тебя понимаю, это же самое сладкое, поглубже, да…

Не выдержав, я швырнул скребницу, угодив Фату точно в лоб. Успокоил своего Черныша, огладив морду, и вышел из денника, даже не глянув в сторону стонущего Фату. Придурок.

Двинулся прочь из конюшни, стряхивая с себя солому и волос грауха. И украдкой огладил напоследок медальон на груди. Через два дня после убийства адепта, когда тени снова разбудили меня, я проверил, сколько же огня души осталось в слезе. Много меньше четверти. Так что всё равно пришлось бы заканчивать поединки, даже без победы. Но так бы я ощущал себя проигравшим и бесполезным. А теперь, после той схватки с адептом, после вспышки гнева на Эстро, я до сих пор ощущал себя победителем. Каждый раз, когда встречался взглядом с Эстро или Адалио.

Глупо, но это так.

Отказавшись всего от одной дополнительной «смерти» в день, я словно ожил. Слабость отступила, даже тени по ночам не так вымораживали меня. Я снова мог бежать целый день по лесу, посмеиваясь над Наглым и Здоровяком. Да и меч ощущался в руках пушинкой. Уверен, сойдись я сейчас с Эстро, и исход поединка его очень и очень удивит.

Но я не собираюсь изменять своего решения. Все поединки только после посвящения. И никак иначе.

Адалио ехал шагах в десяти впереди и прилично левей, но я отлично расслышал его довольное:

— Юг!

Оглядевшись, пожал плечами. Для меня нет никаких отличий от того, что я видел вчера или что я видел даже час назад. Но кому, как не Адалио точно знать, где начинаются земли юга? Думаю, лежи наша дорога на север и уже я бы жадно вглядывался вперёд, ища знакомые места. Но с севером проще, там граница проходит по городу Вествоку и реке. Здесь же — лес и лес.

Мы, птенцы Кузни, ехали впереди, позади глотали пыль все наши солдаты. Юг начался и это хорошо. Но нам ещё предстоит пересечь эти леса насквозь, почти до самой границы, остановиться в дне пути от реки Динадо.

Последнее испытание — настоящая схватка с реольцами. Никакого зачарованного оружия, никакой «смерти» понарошку. Нам предстоит самое настоящее сражение. И только пережившие схватку, выполнившие задание отправятся в Фулгуран, к главному алтарю Хранителя юга. И там узнают силу своей крови.

Наставники стращают нас: рассказывают разные ужасы про испытания прошлых выпусков птенцов Кузни, про число погибших в этих испытаниях. Парни вокруг меня посмеиваются, привычно полагая это байками, делятся опытом дядей и более дальних родственников, что бывали на юге, бахвалятся перед пятью нашими девушками, сколько реольцев они убьют.

Вот только я даже не улыбаюсь всем этим шуткам. А внимательно слушаю, что говорят наставники, и пытаюсь примерить всё это на себя и свой неполный десяток.

Парни, видно, за этот месяц пути забыли, как изощрялись наставники в своих заданиях, сколько раз мы падали, словив стрелу в грудь или удар в спину. И забыли, что мы ещё не идары.

Нам, Безымянный побери все их шутки, ещё даже не известно, насколько хорошо сгустили в наших жилах ихор все эти месяцы в Кузне. И даже это неважно. Пусть все бы они так и не превзошли силу вторых, третьих и прочих сыновей. Но даже им достаётся пусть и слабый, но полноценный третий дар — крепость кожи. После посвящения любой из них выдержал бы удар мечом или стрелу в горло.

После схватки с адептом прошло уже много недель. И теперь я не столько радуюсь своей победе, сколько изумляюсь. Так и не верится, что я, ещё не прошедший посвящения, сумел убить идара. Это первенцы, старшая кровь, идары, идущие по пути меча, могут плевать на техники своих младших братьев, идаров идущих по пути слова и жеста, внешних техник.

И то, не всегда.

Многие герои прошлого бесславно погибали, лишившись, случайно или из-за предательства, своего меча и оставшись беспомощны перед врагами.