– Не грусти, ведьма, попроси своих лунных богов, может, оживят зверя, – выплюнул он насмешку в осунувшееся лицо.

Девушка сжала кулаки и бросилась на охотника, но это лишь развеселило мужчину.

– Уймись, дура, а то хуже буд… – не успел он договорить, как получил ощутимый толчок в грудь. – А вот это ты зря.

От хлёсткого удара по лицу она пошатнулась, прикрыв щёку ладонью.

– Ну? Ещё добавить?

– Силами решил мериться? – прошептала колдунья, сверкнув чёрными глазами из-под растрепавшихся волос, и расправила плечи. – Так вот тебе моя пощёчина! Ты лишил жизни последнюю белую волчицу, осиротил пятерых её волчат. За это будешь нести ответ.

Шёпот её гремел громче шороха ветра, что, казалось, затих в ту же минуту.

– Каждого, кто вонзил в тело невинного зверя оружие, ждёт наказание, – вещала колдунья. – Нет у вас души, да не будет её у ваших детей. Будете вы смотреть, как брат убивает брата, а дочь грызёт мать! Не спасти вам их и самим не спастись, пока не сможете достучаться до чёрствых сердец!

Дарий же лишь рассмеялся ей в лицо, махнул рукой на бредовые проклятия, но вслед ему продолжали лететь слова:

– На полную луну не моли меня о помощи.

Но главарь охотников ушёл и вскоре забыл о ссоре с девушкой. Дни сменялись днями, селение продолжало жить своей размеренной жизнью, не ведая, какая беда его поджидает.

В ту пасмурную ночь люди мирно спали в своих домах, и лишь в одном окне мерцал свет. Пламя очага отбрасывало зловещие тени на стену, где висела белая волчья шкура. Дарий сидел за столом, обтачивая охотничий нож.

Вдруг с улицы раздался душераздирающий крик. Мужчина бросился вон из дома, прихватив с собой оружие. На пороге своей хижины стояла Мазиа, жена одного из охотников. Она прижимала окровавленную руку к груди и голосила что есть мочи.

– Волк! Волк!

В соседних домах распахнулись двери, сонные жители, похватав вилы и топоры, высыпали на улицу. Никто не мог понять, что происходит, а уже из окон следующих лачуг раздавались полные ужаса вопли. Поднялась суматоха, то тут, то там мелькали серые силуэты. Звери, сокрытые мраком ночи, вгрызались в каждого, кто оказывался на их пути.

Дарий кинулся к себе. Нужно было взять лук, защитить людей, но, открыв дверь, он замер на пороге. Пол и стены были в крови.

– Ками! – позвал он и услышал слабый стон.

Жена его лежала возле кровати, пыталась тянуть руки и что-то говорить. Все её внутренности рваными кусками торчали наружу, только сердце ещё едва билось в раздробленной грудной клетке.

– Наш сын, – тихо прохрипела она и остановила пустой взгляд на стене.

Дарий взвыл и кинулся в другую комнату, где ночевали все четверо их детей. Стоило сделать лишь шаг, как колени подкосились, и мужчина рухнул на пол. Не сдерживая слёз, он бормотал под нос молитвы, подползая то к одному, то к другому безжизненному тельцу. Он искал среди них своего первенца Галиа, но в комнате его не оказалось.

Собрав последние силы, охотник вышел на улицу, где всё так же кричали и в панике метались люди, пытаясь спастись от волков. Ухватив одного из зверей за загривок Дарий одним движением перерезал ему глотку и тут заметил блеснувший в густой шерсти знакомый медальон. Нож выпал из дрожащих рук, и мужчина уставился в небо. Показавшись из-за туч, ему в лицо усмехнулась полная луна. Ведьма не соврала, и теперь охотник убил собственное дитя.

Он понял, что должен найти проклятую колдунью, велеть ей захлебнуться своими проклятиями, вырвать чёрное сердце, что давно впитало всю гниль её души. Сейчас, пока у него ещё есть время.

Лесная хижина была погружена во тьму, внутри царил беспорядок, словно кто-то в панике срывал со стен кувшины, обереги и травы, разбрасывал вещи, но самой девушки нигде не было видно. Она явно знала, что за ней придут, и успела сбежать. Выйдя на улицу, Дарий упал на колени и вложил всю боль и злость в свой крик.

Луна снова показалась над деревьями, осветив тропу, на которой стояла колдунья. На тёмном лице её застыла скорбь. Девушка покачала головой и обратилась к лесу, а охотник не мог пошевелиться, наблюдая, как тонкая фигура скрывается в чаще, а за ней вереницей следуют пятеро беловласых детей.

– Так появились дикие? – спросил маленький волчонок, с восторгом смотря на Тэлуту, в то время как остальные дети испуганно жались друг к дружке.

– Да, и ликанты тоже.