А когда несколько дней спустя охотник на нечисть вошёл в комнату Велегора, мальчишка вытаращился на то, что он нёс в руках, в полнейшем недоумении, не пытаясь скрыть ни удивления, ни восхищения.

– Как?! – выдохнул, протягивая руки к благоухающему распустившимися цветами флагштоку.

– Пришлось королевские теплицы посетить, - широко улыбнулся оборотень. – Благо, их величества ради твоей милости согласны на многое. Ну, помудрил немного над стволом… если его в воду опустить, так цветы и вовсе до лета протянут. А в случае чего… так я и заменить могу.

Велегор, бережно принявший драгоценный флагшток в руки, пригляделся к нему повнимательней… и вдруг – впервые со дня смерти отца – громко и весело рассмеялся.

Глава 8. Флагшток надежды

Её высочество Кассандра намеренно тянула время, прихорашиваясь перед зеркалом. Остальные члены королевской семьи давно собрались в библиотеке, ожидали только её. Еженедельный совет вошёл в привычку несколько лет назад – отец счёл необходимым посвящать обеих дочерей в дела королевства и обсуждать с ними те или иные шаги, которые он собирался предпринять. Кассандра понимала, что далеко не все детали его величество раскрывал перед малолетними принцессами, но радовалась и такой перемене. И чем старше становились они с Каллистой, тем больше подробностей они узнавали от отца. Нестор Ликонт готовил их к будущему, а поскольку сценарий его всегда непредсказуем – готовил к худшему: внезапно свалившейся ответственности за судьбу всей Валлии.

Хвала Единому, пока что предпосылок для подобного не наблюдалось: король Ликонт обладал крепким здоровьем, стальными нервами и проницательным умом, позволявшим не только успешно управлять государством, но и отражать предательские удары в собственном дворце.

– Меня ждёшь? – раздался вкрадчивый голос над ухом.

Несмотря на то, что она этого ожидала, от неожиданности всё же подпрыгнула, вскинула тонкую руку к губам, оборачиваясь к владельцу голоса. Комната казалась по-прежнему пустой, и Кассандра нетерпеливо топнула ногой:

– Велегор! Не зли меня!

Раздался тихий смех, и принцесса ощутила лёгкий поцелуй у себя на губах. Лёгкий, но крайне настойчивый.

– Нет, - запротестовала её высочество, упираясь ладонями в невидимую грудь. – Если уж я попираю все законы королевской чести, я должна хотя бы видеть виновника своего грехопадения!

В ответ фыркнули и рассмеялись. Воздух рядом с ней замерцал, и спустя несколько мгновений она разглядела зыбкие, но знакомые черты; а когда развеялась последняя дымка – то и самого Велегора во плоти, с ухмылкой разглядывавшего вспыхнувший на щеках принцессы румянец.

– Ты преувеличиваешь мои заслуги, - шепнул искуситель, притягивая к себе принцессу.

Кассандра не выдержала, улыбнулась, отвечая на поцелуй. Губы Велегора были ещё холодными с мороза – молодой колдун, очевидно, перед перемещением к ней провёл долгое время на улице – но ворот тёмной рубашки баронет расстегнул, и уже тянулся к серебряной застёжке, удерживающей на плечах тяжёлый зимний плащ. В ответ принцесса протестующе мотнула головой, разрывая поцелуй.

– Ты идёшь в библиотеку, - напомнила она. – Немедленно!

– Пойдём вместе, - лукаво улыбнулся Велегор, не выпуская принцессу из объятий. – Порадуем его величество нашим обоюдным счастьем…

Кассандра рассмеялась, и молодой колдун тотчас воспользовался случаем: прильнул к оголённой шее, скользнул губами по плечу. Не удержавшись, коснулся ладонью гладких русых волос, высвобождая длинную прядь из замысловатой причёски, втянул носом тонкий аромат духов.

– Велегор, - тихо позвала Кассандра.

Им с каждым разом оказывалось всё сложнее сдерживаться. Всё чаще Велегор оставался с нею на ночь – тайком, переместившись из своей спальни в её – и, засыпая рядом с принцессой одетым, прижимал тонкое тело к себе вместе с одеялом всё крепче, всё теснее. Покрывая поцелуями нежное лицо, пил её дыхание, гладил хрупкие плечи, - но останавливался вовремя, чтобы, тяжело дыша, успокоить разбушевавшуюся кровь.

Они поступали неправильно, и старшая принцесса Валлии знала об этом. Но едва ли в мире была такая сила, которая могла бы остановить Велегора – и, как казалось Кассандре, уж она-то такой силой точно не владела.

Но принцесса ошибалась.

Со дня смерти барона Януша прошло семь лет. Велегору исполнилось девятнадцать, она ожидала той же даты через полгода. Впервые баронет появился у неё в спальне после похорон отца, сияя ослепительной улыбкой. И с гордостью предъявил «зацветший» флагшток.

Кассандра до сих пор помнила это удивительное чувство: радости, удивления, восхищения… ровно до тех пор, пока она не разглядела «чудо» как следует. Подделку она увидела тотчас, и смеялась от души. Велегор так и не заставил флагшток цвести, но ей это было уже неважно – после невероятного поступка, после той несравненной жертвы, которую принёс юный баронет много лет назад, отдав Слезу Единого ради её матери. Как позже обронил Велегор, цветы к флагштоку догадался приладить его наставник Велизар, человек с «золотыми руками», как отзывался о нём сам юный барон.