Походом на аттракционы меня обделили. Ледовый городок ни за что не пропущу. Хотя не был на таких мероприятиях лет с двенадцати.

— Не вопрос. Если погулять. А катания я бы отложил. На следующий год.

Вздыхает.

— Вы правы.

— Не хочешь, ты, Злата, в дедовский дом.

— Ой… Да не могу я так быстро.

Останавливаемся у ворот.

— Почему «Вы»? Брата на «ты» называла сразу.

— Вы как будто всё время отталкиваете. Холодный, отстранённый…

Да что ж такое? Делаю шаг на ее колею. Дергаю полу пальто, расстегивая пару пуговиц. Ловлю её кисть, кладу к себе на грудь. Сердце долбится в ладонь. Снежинки тают, превращаясь в капли не долетая до груди.

— Разве холодный?

— Когда горячий — Вы еще холоднее, резче, деспотичнее! — пытается отобрать руку. Прижимаю её крепче, не позволяя.

Я знаю про что она, про мой срыв тогда, когда я затащил её в комнату. Сглатываю ком в горле.

— Это эмоции. Они редко со мной случаются. Возможно, я не очень хорошо контролирую их. Но в твоей власти остановить эту волну в любой момент.

С сомнением смотрит на меня.

— Как?

— Обнять… — мой взгляд уплывает за кружащимися снежинками.

Эмоции, да. И снова сейчас накрывают. Чувствую себя слабым, пробитым насквозь и хочется защитить своё раненое нутро. Холодом, резкостью, деспотичностью и дистанцией. Но защищаться мне категорически нельзя.

— Тигр хочет, чтобы его гладили, когда он рычит и щелкает зубами? — качает она головой.

— Хочет. И только карельские ведьмы имеют достаточно отваги для этого! — болезненно улыбаюсь я, пытаясь перевести эмоционально сложную ситуацию в шутку.

Неожиданно кладет вторую ладонь сбоку на мою обнажённую шею. Меня обжигает это касание. Рефлекторно дергаюсь от ее руки, делая шаг назад.

Идиот! Зачем?! Ругая себя, поспешно возвращаюсь в зону её доступа. Но уже поздно. Обиделась.

— У одного из нас, видимо, проказа? — гордо и скептически. — Зачем говорите, что любите?! Или я Вам так беременная неприятна? Так не приближайтесь тогда!

— Стоп! — примиряюще раскрываю ладони.

— Вы просите доверия! Но женщина не может доверять тому, кого не понимает. А я Вас не понимаю.

Делай что-нибудь, Черкасов! Ловлю её руку, возвращаю на шею. Закрываю глаза, прислушиваясь к ощущению. Это волшебно… Адски хочется поцеловать! Открываю глаза, веки наливаются тяжестью, взгляд не желает ни на чем фиксироваться и пьяно плывет.

Стоп, стоп, стоп… Ещё совсем немного подождать надо!

Свет фар догнавшей нас тачки, бьет в глаза. Возвращаю её капюшон на место. Подхватываю на руки. Перенося через сугроб, заношу во двор. Ставлю на ноги.

— Вы — ужасный человек, Демид! — срываясь на эмоции, всплескивает она руками и жалобно сводит брови домиком. — Просто ужасный! Быть рядом с Вами это как… Позволять макать себя лицом то в молоко, то в грязь!

— Ты с ума сошла?! Какая грязь?

— Вы за минуту успеваете и обласкать и унизить! Вам удовольствие это доставляет??

Открываю рот, чтобы возразить, но её слова как пощечины, не дают прийти в себя. В чувствах отворачивается. Сгребаю её в объятия.

— Я расстроил тебя этим жестом дурацким?

— Чем Вам мо"e лицо не угодило? — перебивая, отпихивает мои руки.

Разворачивается, делая шаг назад от меня.

— Всем угодило!

Чувствую себя пацаном, которого отчитывают. Причем, почему-то — за дело.

— А обнимаете только со спины!

Мля… Неуверенно тяну её за полы шубки ближе. Получаю по рукам. Растерянно отдергиваю их.

— Что Вам надо от меня, Демид?! Определитесь!

Взвизгнув, поскальзывается на подмерзшей каше из снега и воды. Успеваю подхватить. Бережно обнимаю. В этот раз — лицом к лицу.

— Ну и кто из нас тигр? — шепчу я. — Покусала так, что я дар речи потерял. Не надо нервов. Я определился очень давно. Но путь к тебе очень сложный. Потерпи мои странности.

Прижимаюсь челюстью к её виску. Чувствую холодный нос на шее. Хочется снова — на руки, и затискать всю, зацеловать! Сердитая горячая кошечка… И сейчас нам очень нужен секс, чтобы слить эти все эмоции. Но, увы.

— У нас сейчас бой впереди. Мы на одной стороне, помнишь? А кусать и ругаться разрешаю после. Терпеливо все снесу, клянусь. Рычать в ответ не буду. Полежу ковриком у твоих красивых ног.

— Ладно. Вы меня извините. У меня тоже проблема теперь с эмоциями, — расстроенно.

— «Ты».

— Ты. Да. Извини.

— Не извиняйся. Ты можешь не идти в дом, подождать в машине.

— Нет. Я зайду. Не хочу прятаться. Я сама хочу вс"e сказать.

— Окей.

— Отпустите меня, пожалуйста, — ведет плечами, выкручиваясь из моих рук.