Ненавидела я школьные годы.

— Мелькнул на горизонте другой Странник, — фыркнула я, уводя от Геры подозрения. Он все еще мог сыграть на моей стороне. Но если Тинхе догадается раньше времени, обязательно предпримет контрмеры. — И сразу столько подозрений и упреков. Я же не спрашиваю, сколько у тебя было Избранных за это время.

В комнате горела люстра, пять бра и три настольных лампы, но ни один источник света не отразился в темных глазах Врага, когда он посмотрел на меня. Несколько секунд, потонувших в тишине, он обдумывал сказанное, после чего позволил жесткой ухмылке тронуть губы.

— Справедливо, Дробь. Но есть один нюанс. Я никому из них не передавал власть над собой. Ни разу.

Он отодвинул письменные принадлежности в сторону и встал из-за стола. Тинхе двигался предупредительно мягко, будто хищник подкрадывающийся к добыче. И когда очутился совсем рядом, я оказалась не готова.

Мужчина отцепил мои пальца от деревянного косяка, и перехвати руку вокруг запястья. Сдвинул край рукава, обнажая раненную кожу. Пальцы, облаченные в ткань черных перчаток, пробежались по тому месту, где совсем недавно огнем горел вейос, и остановились на порезах.

— Никто не посмел со мной совершить то, что сделала ты, Дробь.

Слова упали тяжелыми камнями.

А потом Тинхе сделал то, что я совершенно не ожидала. Он наклонился и запечатал поцелуй на месте пореза. Теплое дыхание обдало кожу, а по ранке скользнул огонек. Сердце сделало кульбит, я же потеряла дыхание. А потом и вовсе оцепенела, будто в один момент температура опустилась до абсолютного нуля, превратив меня в ледяную статую.

Нет, магия была не при чем.

— Дробь?

Он выпрямился. Мягкие губы больше не касались моей кожи. Запястье оказалось на свободе, но я так и осталась с вытянутой рукой.

— Забываю, что ты всего лишь человек, — как-то неуверенно произнес Тинхе. Кажется, он не добивался эффекта моего ступора. — Дробь?

Когда я не ответила, он аккуратно вернул мои пальцы к дверному косяку.

Я обратно не заработала.

Тинхе пробежался по мне взглядом, оценивая потрепанный вид. Немного подумав, он предположил.

— Ты голодна?

Я вроде моргнула.

— 2 -

Когда я проснулась, за окном стояли мягкие сумерки, что для Лэйтарии ровнялось глубокой ночи.

Несколько часов в забытье не принесли желаемого облегчения. Мысли о родителях сменялись беспокойством об оставленных людях в Немерности. Я чувствовала, что должна что-то сделать, но не понимала, что и как. От невозможности что-то изменить на душе скребли кошки, противно подвывая голосом совести.

Выскользнув из-под одеяла, я подошла к окну. В прошлый раз его скрывали тяжелые бардовые шторы, сейчас их сменил бежевый атлас. Отодвинув в сторону струящуюся складками ткань, я некоторое время наблюдала за тишиной пустой улицы. Когда это не помогло успокоиться, распахнула окно и выглянула наружу

Ровные домики с садиками на крышах легко угадывали в отблесках небесных колец. Лэйтария — это целая планета. Взамен спутников у нее кольца, как у Сатурна. Тонкие разноцветные кусочки света, тянущиеся полосами вдоль горизонта. Благодаря им Лэйтария никогда не погружалась в абсолютную темноту.

Ворвавшийся уличный ветерок разогнал сумрачную духоту, тормоша портьеры, влажные после душа волосы и подол махрового халата.

Знаю, по классике жанра, халат должен быть шелковым и идти вместе с кружевной комбинацией. Уверена, нечто подобное лежало на полках гардеробной. Но мало вещей сравнится по уюту и внутреннему комфорту с мягкой хлопчатобумажной ночнушкой, в который не соскальзываешь с простыней на пол. А именно во всем этом я забралась в постель после душа.

К слову, ни о чем не пожалела.

Ладно, о чем-то пожалела.

Моя одежда пропала.

Хотя, чему я удивляюсь? В прошлый раз вещи вышвырнули прямиком в мусорку. Вряд ли иная судьба постигла порванную и окровавленную рубашку. Ну и поделом! А вот теплый жилет жалко. Его я любила и планировала отходить еще пару сезонов.

— Ну что за хурма? — пробурчала я в ночной сумрак и закрыла створки.

Меня вновь замутило: от беспомощности, липкого страха и неопределенности. Постояв несколько минут, безуспешно отгоняя тревогу, я принялась заново изучать интерьер, чтобы как-то отвлечься.

Ряд тусклых бра не позволял комнате теряться во мраке. В прошлый раз, когда я побывала в Лэйтарии, они работали иначе. Но тогда Тинхе загонял меня в совершенно в другую ловушку, которой не способствовало наличие освещения. Да, комната была все та же, за тем исключением, что дизайн приобрел более мягкие тона. Могло показаться, что я действительно гостья, а не мышонок, забравшийся в мышеловку.

Прикроватный столик пустовал. Пока я спала, кто-то убрал посуду, оставленную после вечернего ужина.