Так что же мне было нужно? Ложка? Чашка? Да, чашка наверняка годилась!

Я подскочила к столу Лаврова и с сожалением обнаружила там искомое, вот только чашка была кристально чистой.

Панически обшаривая кабинет взглядом, начала уже было впадать в отчаяние, но тут на глаза мне попалась мусорка, а в ней - благословенный пластиковый стаканчик!

Схватив свою находку, я уже хотела было выскочить из кабинета, но внезапно услышала шаги. От ужаса стаканчик выпал из моих рук и покатился под стол, а я не нашла ничего лучше, как кинуться за ним следом.

Именно так, на коленях и с оттопыренной задницей меня обнаружил тот, кто мгновение спустя открыл дверь.

Дико злой, я вылетел из кабинета, едва убедился, что Малиновский не солгал - Маша действительно была его дочерью. Но как это случилось? Как стряслось? Как вышло, что Артур в принципе пошел на тест днк? Значит, когда он заявлял мне и Цветочку, что Машенька родилась от него, был в этом не уверен? У меня имелось множество вопросов и слишком мало ответов на них.

В общем и целом, первое, что я сделал, как только открыл конверт с результатами анализов - выскочил на улицу, где и начал метаться по тротуару, параллельно вызывая по видео тетю Элю.

– Да что ты носишься, заполошный?
– воскликнула она, стоило только мне выдать скороговоркой, как из пулемета все, что я думал по поводу отцовства Малиновского.
– Остановись уже и скажи, что там стряслось!

– Артур притащил мне конверт, - прорычал в ответ.
– Он сделал днк… Маша - его дочь.

Возникла пауза, в ходе которой на лице Эли проявилось множество эмоций - от удивления, которое со скоростью света сменилось брезгливостью, до ледяного спокойствия, помноженного на готовность защищать свое. А своими тетя считала и Алину, и Машу.

– Я не верю!
– заявила она.
– И тебе того же советую. Не верь и ты. И все же сделай днк сам!

Эля воскликнула это с таким жаром, что у меня не осталось сомнений - она уверена в том, что папа Маши я - на все сто.

– Хорошо-хорошо, - смиренно ответил ей, хотя, не особо верил в то, что лаборатории вдруг начали выдавать неверные ответы направо и налево.

Эля поджала губы. Было видно, что она хочет запротестовать и сказать что-нибудь еще, но тетя промолчала.

– Хорошо, - все же согласилась она со мной.
– И я могу прозакладывать голову, что права! Малиновский не имеет к Машеньке никакого отношения!

Заверив Элю, что я полностью разделяю ее сомнения, я отключил телефон и некоторое время походил по тротуару туда-обратно.

Наверно, тетя была права. Мне нужно было перепроверить информацию, прозвучавшую из уст - точнее, конверта - Малиновского. А значит, операция «своруй днк дочери Цветковой» все еще не потеряла своей актуальности.

С этими мыслями я вернулся сначала в офис, а потом - в свой кабинет.

Такого подарка от Цветковой, признаться честно, я не ожидал. Чтобы прям вот так… попой кверху, да еще и выставленной в мою сторону… Сюрприз удался на все сто, что и говорить. И вообще, что Алина делала под моим столом? Примерялась к позе Арбузовой, которой секретарша не раз грозилась встречать меня с утра?

Ничего не говоря, я скользнул бесшумной тенью к рабочему столу прямо к пятой точке Цветочка. Опустился позади на колени и, крепко ухватив Алину за бедра, хрипло спросил:

– Для меня стараешься, или кого другого ждешь?

Цветкова дернулась, попыталась вылезти наружу, но сделала только хуже - задницей в меня вперилась, однако свободы не обрела.

Зато во мне вскипела страсть, помноженная на злость. И злился я на всех кругом - на Малиновского в первую очередь. На Цветочка - после. И заодно - на окружающий мир.

– Константин Павлович! Отпустите!
– приглушенно пискнула Алина и предприняла еще одну попытку высвободиться.

На этот раз я услышал характерный стук ее головы о столешницу.

– Даже не подумаю, - заявил в ответ, и моя рука опустилась сначала на бедро несносной, а потом - поползла наверх, попутно захватывая край юбки.

– Константин… Павлович, что вы делаете?!
– сначала замешкалась, а потом возмутилась Алина.

Ну, или, по крайней мере, попробовала это сделать.

– Пока ничего, - хмыкнул я.
– Однако, раз ты застыла в позе «возьми меня сзади» прямо посреди моего кабинета, считаю, что имею право этим воспользоваться.