Что же, я был неправ. Даже больше — я никогда в жизни не был так неправ, как в этом моем отношении к Эрнестине, продлившееся долгие годы, и длившееся бы ещё дольше, если бы я не слетал на Шпицберген.

За всё это время она даже не намекнула на то, что Ханс и Йоххан такие же дети короля Густава, как и мы с Мэрит. Она как-то обронила фразу, что их происхождение не менее благородно, чем моё, но я даже подумать не мог, что эту фразу можно воспринимать настолько буквально.

Зачем же она скрывала — и продолжает скрывать — происхождение своих детей? Я обумал этот вопрос и нашел лишь один более-менее адекватный ответ: так она стремится сохранить за ними свободу выбора. Если они захотят взять на себя бразды правления — возьмут. Если же нет, а по словам Эрнестины так и есть — это их право. Кровь ни к чему их не принуждает, и главным образом потому что они, скорее всего, сами не знают, кем был их отец.

— Эрик? — В кабинет заглянула Фрея. — К тебе можно? Не занят?

— Входи, конечно.

Фрея всегда была моем верным боевым напарником, а потому я сразу ей рассказал о нашем с Мэрит открытии касательно братьев. Но была и тайна, в которую я не посвятил ни одну из сестёр — это, конечно же, тайна личности Шпицбергенского регента. Вряд ли эта информация им чем-нибудь поможет, а потрясение будет несоизмеримо велико.

Сестра присела на диванчик и изящно подобрала ноги, выскользнув из белых туфель.

— О чём задумался?

Я неопределённо повел плечами. Заводить серьёзный разговор не хотелось, беседовать без определённой цели — тем более. Вообще не понимаю, что ей могло понадобиться в это время.

— Об Эрнестине.

— Понимаю. — Хмыкнула сестра. — Честно говоря, представить себе не могла, что твой отец мог такое отвесить. Он всегда казался воплощением строгости и приверженцем нравственных взглядов.

— Не во всём. — Ухмыльнулся я в ответ. Обе сестры отлично знали, как часто я попадал отцу под горячую руку.

Фрея смутилась.

— Верно. А Эрнестина… мне она виделась умелой обольстительницей, посмевшей отобрать чужое.

— Но на деле это "чужое" принадлежало ей изначально, но мы не могли этого знать.

В какой-то момент Фрея опустила глаза к полу, после чего взглянула на меня и выпалила.

— Я пришла к тебе попроситься в Британию.

Сказать, что я ошеломлен? Нет, такое заявление меня не могло удивить, ведь я знал, что в Британии остался Фреин предмет обожания.

Как и мой.

— Ты думаешь, что это уместно в нынешнее время? Тем более, что скоро день рождения Мэрит. Как я смогу объяснить Эрнестине твой отъезд?

Прода 15.05

— Эрик, потому я и пришла к тебе, а не к ней. — Терпеливо поясняла Фрея. — Пока Эрнестина меня хватится, я уже буду там. Сам подумай: я ей не очень то и нужна. Она меня ещё в детстве заперла бы в пансион, если бы Корнелия тогда меня не отвоевала.

— Это так, но твоё отсутствие она все равно заметит.

— Эрик, миленький, пожалуйста! — Взмолилась Фрея, и я увидел, как поблёскивают её глаза. — Я не наследница и воспитывалась в твоей семье лишь по милости моей тётушки, почившей королевы Офелии. Если бы не она, из меня вышла бы такая же благородная леди, как и из Хелены. Я прошу тебя взять на себя эту ответственность и отпустить меня к Ривалу, потому что я без него тут завяну.

Она знала, куда бить. Миг, и предо мной образ весёлой, смеющейся Хелены в шортах; Хелены в вечернем платье, которое мы выбирали вместе; плачущей Хелены, которой я бросаю обидные слова, уходя. Она была везде, сколько бы я не отмахивался от её присутствия и сколько бы не пытался освободиться от этих навязчивых чувств, завладевших мной вопреки моей воле, но которым я уже ничего не мог сделать.

Хотел ли я, чтобы и Фрея, одна из двух моих сестёр и самых близких людей, изнывала из-за похожих чувств?

— Хорошо, езжай. — Ответил я, и глаза сестры широко раскрылись от удивления.

— Надо же, я и не думала, что ты так быстро согласишься. — Она споро вернула ступни в туфли и подбежала ко мне. — Спасибо, братишка!

Сестра радостно повисла у меня на шее, а мне стало совсем грустно. Нет, лично за Фрею я был лишь рад, но как же хотелось, чтобы объявился такой человек, который мне самому мог дать королевское позволение оставить резиденцию и уехать к любимому человеку в другую страну просто потому, что я так хочу.

Наверное, впервые в жизни я искренне сожалел о своем высокорожденном статусе, при котором обязанностей было много больше, чем привелегий. Даже мелькнула мысль сложить полномочия и отдать трон братьям, дабы быть в состоянии распоряжаться собственной жизнью и возможно даже последовать за Фреей.

Такой поступок, конечно же, был бы ошибкой. Я даже не говорю о том, что мне на такой сюрприз ответила бы Хелена. Нет, подобные мысли из головы нужно решительно выбрасывать.

— Я даже готов тебе помочь, — я погладил сестру по волосам. — Пойдём со мной в библиотеку, напишем несколько прошений на имя Эрнестины, я их сразу и подпишу.