— Они хоть живы-то остались? — усмехнулся, представляя ужас рабочих, увидевших ночью Йоко с горящими глазами.

— За кого ты меня принимаешь? — слегка обиженно ответила та. — Просто немного попугала. Зато про Ферму теперь идут слухи, что она проклята и на ней есть привидения. Сам понимаешь, это только отпугнет любопытных.

— А ты, я смотрю, похорошела? — сказал, проведя рукой по ее гладкой спине. Девушка лежала на животе в коротких шортах и топике. Что самое замечательное, — от нее больше не воняло гниением. Напротив, шел слабый аромат лаванды.

— Вам нравится? — оживилась Йоко. — Я нашла старый манускрипт, провела ряд опытов и привела это тело в еще больший порядок, чем оно было раньше. А ванны из масел лаванды позволяют мне приятно пахнуть. Даже Баффи больше не отворачивается, когда мы рядом.

— Да, теперь ты гораздо лучше выглядишь, чем раньше! — воодушевленно сказал я, присев на корточки и продолжая гладить ее спинку. — Кожа такая прохладная, но приятная на ощупь. И...

Йоко неловко повернулась, и я ухватился за ее ягодицы, прикрытые легкой тканью. Жамк-жамк! Прежде чем она среагировала, я успел, как следует помять ее попку. А вполне ничего!

— Вам нравится? — бледнея, спросила девушка, пряча глаза. — Я уж думала, это тело не привлекает ничей взор...

— Ну и зря! — ответил я. — Ты очень привлекательная молодая девушка. Думаю, тело подстраивается под твой дух и скоро станет еще красивее! Надо только...

— Рича-а-ард! Ферме-е-е-ер! — донеслось из сарайчика.

— Договорим позже! — вставая, сказал я. — Дела зовут. Надо постричь одну овцу...

***

Зомбина долго глядела вслед Хозяину, а когда тот исчез в дверях, невольно дотронулась до странно зудящего места между ногами. Странное, давно забытое ощущение будоражило ее голову.

«Может, мы с ним...? Ой, что я несу! Я живой труп, а он — хуманс!»

Снова уткнувшись в книгу, Йоко попыталась сосредоточиться, но те мысли упорно возвращались. А к ним еще добавились сладострастные стоны, которые понеслись из сарайчика...

***

Когда я зашел внутрь, не забыв на всякий случай запереть за собой дверь, овечка в нетерпении приплясывала у зарядки артефакта. Стрелка показывала самый максимум. Отсоединив его, попробовал нажить кнопку. Прибор тут же завибрировал, весело жужжа.

— Итак Лия, пора сменить шубку. Ты готова?

— Да-да! — весело заскакала передо мной девушка. — Хочу-хочу!

— Только стой спокойно, а то порежу, — предупредил, включая прибор.

Сначала все было в порядке. Прибор справлялся на удивление прекрасно, оставляя за собой полосу гладкой белой кожи. Управившись с руками, шеей и спиной, я остановился в легкой задумчивости, размышляя, как быть дальше с ее остальными частями тела. Лия старалась не вертеться, но периодически шумно вздыхала, особенно, когда я ненароком касался ее нежных мест. А я ведь еще даже не начинал брить грудь или попу...

— Слушай, что-то мне не хочется... — показывая на ее небольшой бюст, сказал овечке.

— Нет-нет, не прекращай! — вскрикнула она. — Все будет хорошо. Я не буду вертеться, обещаю!

— Хорошо, — ответил я, касаясь артефактом области над ее грудью. Водя им, заметил, как девушка постепенно распалялась, хоть и отчаянно пыталась сдерживаться.

— О да... — донесся до меня ее едва слышный шепот. — Да-а-а, как хорошо... Брей меня, мой Фермер! Побрей бля... Нах** бля всю меня побрей! Да бля!

Я решил не церемониться, а просто приподнял рукой одну из сисек, быстро скашивая всю шерсть, пока Лия еще могла себя контролировать, но при этом задел торчащий сосок. Овечка вскрикнула и до крови закусила губу.

— Кажется, ты говорила, что не будешь вертеться! — саркастично заметил, когда девушка порывисто подалась ко мне. Хорошо. Я успел выключить бритву.

— Н-нет-нет! — пискнула та. — Я п-просто дурачусь. Просто дурачусь! В-вот и в-все! Все в порядке! Давай, продолжай!

В пару взмахов я доделал работу спереди и повернул девушку аппетитным задком к себе. Лия понятливо приняла коленно-локтевую позицию и раздвинула ножки, чтобы не доставлять мне неудобств. Оставалась самая важная часть работы. Я включил артефакт и повел прибор по ее попке сверху вниз, приближаясь к запретному местечку...

— О да, бля! — тяжело выдохнула овечка, теряя концентрацию, стоило только лезвиям артефакта коснуться ее кожи. Она явственно пошатнулась, но вовремя удержалась на месте. — Брей мою жопу, сучка! Да-а-а-а, оголи меня полностью. Хочу стать голенькой овечкой! Да-а-а буду голой, бля, овцой! Да-а-а, гладь мою голую жопу! Да, бля!

— Так, я прекращаю! — выключив прибор, сказал я с угрозой в голосе.

— Т-т-ты чего?! — воскликнула Лия, приходя в себя. — В чем дело?

— Нет, так дело не пойдет! Я прекращаю! — ответил, пытаясь солгать самому себе, что меня не заводит эта ситуация. — Мне не по себе!