Гуанг стоял под навесом, но это не спасало от косого дождя. Из бани выскочил Дэкунь и сладко потянулся. Его розовое лицо было весело, не смотря даже на то, что одежда тут же намокла. Дэкунь заметил тощую фигурку Гуанга, жмущегося к стене.

— Ну, давай я тебя подвезу до деревни! — предложил подобревший от водных процедур Дэкунь, — скоро за мной приедет повозка. А там и еды навалом. К утру мы будем дома.

— Нет. Мне нужно тут остаться, — мотнул головой Гуанг, — работка есть. Заплатят хорошо. Золотом.

— Ты дурак? В городе неспокойно. Вчера повесили еще двадцать человек. Даже по бедным кварталам ходить небезопасно, — сказал Дэкунь.

Оба взглянули на Лицзян, раскинувшийся перед ними. Отсюда, с горы, он хорошо просмтаривался. Над хмурым городом клубились низкие серые тучи, выливающиеся дождём на его крыши. Было видно, как вдали, закрывая собой взбиравшиеся по склону рисовые поля, стелется белый дым.

— Вон, до сих пор горят склады дворца, — указал на клубы дыма Дэкунь. — Теперь в Лицзяне очень опасно.

Дэкунь потянул носом, почуяв запах еды, и добавил:

— Гляди, потом тебе и золото не понадобится. Тем более, раз ты так громко о нём говоришь, — толстяк огляделся по сторонам и добавил тише, — увидишь, скоро будет восстание. Много крови прольётся.

Гуанг с досады только крякнул. То, что говорил Дэкунь, ему и самому было понятно.

Но вчера начальник почты, на которой служил Гуанг, тощий господин Сяо, попросил его зайти после работы. Когда парень, беспрестанно кланяясь, вплыл в кабинетик начальника, тот спросил:

— Гуанг, ты ведь знаешь Лицзян, как свои десять пальцев?

— Да, господин Сяо, — всё ещё кланяясь, ответил парень.

Гуанг боялся потерять и эту работу. Он напряжённо вглядывался в лицо начальника, пытаясь угадать, что случилось. Уволит? Или кто пожаловался? И теперь старый жук Сяо хочет вычесть у него из жалования?

— Тут такое дело, — начальник замялся, ибо и сам не мог понять до конца, что же от него нужно, — ко мне обратились из дворца.

Гуанг перестал трясти головой и замер.

— Сам понимаешь, сейчас такие смутные времена, того и гляди грянет революция, — сказал, заложив руки за спину и глядя в мокрое окно, господин Сяо.

— Да-да, — подтвердил Гуанг.

Он всё ещё не понимал, для чего здесь находится. А начальник продолжил:

— Есть дело. Платят очень хорошо… Но так как замолвили слово из самого дворца, сделать всё надо тихо.

— Я — маленький человек, — сказал несмело Гуанг, — как я могу помочь большим дворцовым делам?

— Тут такой щепетильный вопрос… Как я понял, завтра в Лицзян прибудут какие-то важные гости из Европы. Их надо укрыть и помочьим в деле, — разъяснил господин Сяо.

— В каком деле? — уточнил Гуанг, понимая, что точно откажется от такого рискованного поручения. Но только надо придумать причину.

— Я не знаю, в каком деле им надо помочь, — мотнул головой начальник. — Но платят золотом.

Он бросил на стол перед Гуангом мешочек.

— Развяжи, — кивнул ему господин Сяо.

Парень растянул завязки и увидел золотые монеты. Да столько, что на них в деревне можно было бы купить землю и лучший дом. Или построить его у мельницы, там, где расходятся дороги… Да, построить выйдет лучше. В два этажа, да чтобы черепичная крыша и сад. И потом посвататься к Джие. Ах, красавица Джия…

— Так ты согласен? — вырвал его из мечтаний начальник.

— Да…Но смогу ли я им помочь? — засомневался Гуанг, не отрываясь от золотых монет.

— Там уж будет видно, — выдохнул господин Сяо, — и вот ещё что. С тобой расплатятся позже. Дадут больше, чем здесь, — он кивнул на мешок. — Это золото на то, чтобы договориться о надёжном укрытии для семи гостей, двое из них дамы. Купи хорошую крытую повозку и жди их завтра у постоялого двора «Кривые ворота». Возможно, там же договоришься и с постоем. Только меньше болтай об этом деле. Целее будешь.

Гуанг сгрёб мешок и завязал его. Начальник бросил на стол маленький свиток и конверт.

— А это, — сказал он парню, — разрешение из дворца на помощь и всеобщее вспоможение в любых вопросах тому, кто эту бумагу покажет. Но, конечно, ты понимаешь, что на мятежников это не подействует. Они за такое ещё и прирежут, так что будь осторожнее. А письмо — от приезжающих господ. Прочтешь позже. Там, видимо, разъяснения. Ну, всё, иди, — махнул он Гуангу и, когда тот вышел, выдохнул.

Сяо и самому не нравилось это странное поручение, и он был очень рад, что спихнул его со своих плеч. Он вытащил из ящика свою долю монет, которую предусмотрительно отложил отдельно. И крадучись вышел из здания почты.