На негнущихся ногах бреду к друзьям. Лина до сих пор бьется в истерике, пытаясь вырваться из объятий Стаса. Друг продолжает упорно оттаскивать ее от наших жертв.

Кровь гулко стучит у меня в висках, тело отказывается повиноваться.

Что мы натворили… Они ведь могут умереть… И умрут, если мы ничего не сделаем!

— Нужно перевязать их раны, — говорю, опускаясь на корточки рядом с друзьями.

— Да ты посмотри на них! Каждый — одна сплошная рана! Что ты собралась перевязывать?! — в отчаянии восклицает Стас.

Смотреть на ребят действительно страшно. Ободранные лица — кровавая каша, лоскутья одежды пропитаны кровью, перемешаны с кожей и разорванными тканями мышц.

— А ты предлагаешь бросить их здесь?! — кричу я, в ужасе глядя на дело наших рук, готовая сорваться в полную отчаяния истерику.

— Нет… Алиса, я не знаю…

— Черт возьми, надо же делать хоть что-нибудь! — Я хватаю длинный рукав рубашки и резко дергаю, намереваясь оторвать кусок чистой ткани, которую можно использовать вместо бинтов.

В этот момент с дальнего конца улицы раздается топот. Поднимаю глаза, вижу двух бегущих в нашу сторону человек.

— Что здесь случилось?! — спрашивает один из них, на груди которого красуется уже знакомая вышивка — знак академии.

— Вы маг? — с надеждой спрашивает Стас. — Вы должны помочь! Они пострадали во время магического сражения.

— Отойдите. — Мужчина наклоняется над ближайшим студентом. Проводит над его телом ладонью, качает головой. — Тяжелое состояние. Но я смогу помочь. Отойдите же, не мешайтесь!

Мы отстраняемся от мага. Он принимается осматривать одного за другим, а затем, видимо, определяя того, кому скорей нужно оказать помощь, начинает лечение. Его губы что-то беззвучно шепчут, от рук исходит теплое свечение, которое вливается в истерзанное тело девушки. Тем временем второй мужчина, на одежде которого нет отличительных знаков, сурово сдвигает брови, глядя на нас.

— Это вы их так?

Лина всхлипывает и прижимается к груди Стаса.

— Да, — подтверждает друг. — Мы не хотели.

— Вы хоть понимаете, что могли их убить? Если бы не магистр Вельшен, лучший целитель земель, подвластных Повелителям Ночи, они бы умерли.

— Между прочим, они пытались применить против нас «Слепящую Молнию», — холодно замечает Терран, с удивительно невозмутимым видом скрещивая руки на груди. Поразительно, как хорошо он владеет собой. Или, может, он и не ощущает весь ужас случившегося? Нет, не может быть.

— Вот как, — хмыкает мужчина. — Что ж, эта компания уже давно доставляла неприятности. Теперь понятно, откуда такой всплеск магии взялся. Хорошо, что никто не погиб. Но вам придется ответить за содеянное. Чем вы их ударили? Я не чувствую в вас ни капли магии. Как вы сумели отразить подобное заклинание?

— Первозданная Тьма, — спокойно отвечает Терран, позволяя себе слегка улыбнуться. — Если не верите, могу продемонстрировать. И отвечать перед стражами порядка мы не собираемся. Предлагаю разойтись по-хорошему.

Некоторое время мужчина ошеломленно взирает на нас, но удивление быстро сменяется отвращением.

— Убирайтесь, — буквально выплевывает он.

— Можно бы и повежливей…

— Терран, ты спятил? — с неодобрением интересуется Стас.

— Убирайтесь отсюда, я сказал!

— Они ведь поправятся? — тихо спрашивает Лина. — С ними все будет хорошо?

— Да.

Услышав подтверждение, мы больше не медлим. Чтобы не нарываться на неприятности, спешим покинуть место преступления и срываемся на бег.

Мчимся по ночному городу, преодолевая квартал за кварталом в направлении гостиницы, где остановились. Мне чудится, будто неожиданно поднявшийся ветер, что в беспорядке подхватывает волосы и бросает их в лицо, словно пытаясь посильнее отхлестать по щекам, может помочь. Если не очиститься, то хотя бы снять малую толику лежащего на плечах тяжелого груза.

Ужас осознания совершенного преступления, боль от собственной бесчеловечности безжалостно впивается в душу и рвет ее на части. Ускоряя бег, я хочу загнать себя до изнеможения, до бессильного падения, чтобы рухнуть прямо на ходу и перестать что-либо чувствовать.

Гостиница показывается на удивление быстро. Вихрем врываясь внутрь и в несколько прыжков преодолевая лестницу, мы вваливаемся в номер. Только сейчас позволяем себе остановиться.

— Хорошая пробежка, — слегка отдышавшись, довольно замечает Терран.