— Быть может, вам что-то нужно? Может мне позвать господина Кальдеса?

«Ты его не найдешь», — мысленно ответила ей Эления, но язык не повернулся это озвучить. В груди все еще болело и мешало нормально дышать. Искар, должно быть, либо уже ушел на неизвестную ей встречу, либо готовился к ней.

— Оставь меня.

— Но, Ваше Высочество…

— Оставь меня! — не сдержалась Эления, повысив голос на свою ни в чем неповинную служанку. На лице той промелькнула печаль, она поспешно поклонилась и покинула покои принцессы.

Только когда дверь закрылась, Эления легла на кровать прямо в грязном после тренировки кафтане. Слезы хлынули ручьем. Она не могла их больше остановить. Лишь уткнулась лицом в подушку, чтобы её рыдания были не так слышны за стенами её комнаты, дабы не предоставлять служанкам новые слухи для сплетен. Перед глазами мелькали воспоминания, связанные с Сазой. Как они впервые встретились, как подружились. Как сбегали вместе с Нибером за пределы дворца, чтобы развеяться, поесть вкусной еды и посмотреть на мир снаружи. С кем она теперь будет проводить время? С кем сбегать в город? Только с Нибером? Это не могло быть правдой!

Но ведь Саза бы вернулась вместе с остальными, будь она цела… Пришла бы вместе с Пишоном и Вивьеном в училище, встретилась бы с принцессой по пути и принялась рассказывать о том, как все прошло. Как проходило сражение, как выглядел их корабль, море, какими были солдаты Сильвира, действительно ли они желали им только зла и смерти? Но её не было. Как и её рассказа. Она не вернулась.

Все закончилось.

Её больше нет.

Нет из-за войны. Из-за её собственного отца, который не хотел прекращать вражду с королевством Сильвир. Она хотела все исправить, сделать Вентес лучше. Ради мира для людей, ради Сазы и Нибера… Есть ли теперь в этом смысл? Должен быть. Даже если её подруги больше нет, есть и другие люди в королевстве, которые также горюют по своим утратам из-за войны. Её нужно было прекратить, и как можно скорее. Но что она могла сделать? Как повлиять на отца, который уверен в своей правоте? Нужно было действовать за его спиной, пока он не видел.

И поздно вечером, на удивление, ей предоставилась такая возможность.

Принцессе не спалось, сердце все еще иногда замирало от скорби, а из груди вырывались тихие всхлипы. Она сидела на подоконнике, укутавшись в одеяло, и смотрела в окно, на обратной стороне которого были небольшие царапины от того, что Саза часто кидала в него мелкие камни, когда звала её наружу. Вдруг внизу под окном Эления увидела какую-то фигуру в черном плаще, которая двигалась между деревьями в сторону училища, явно скрываясь от редкой стражи так же, как и они с Сазой и Нибером, когда сбегали из дворца.

Принцесса припала к окну, стараясь разглядеть и понять, кто это. Только двое людей во всем дворце носили черное. В мыслях тут же всплыл услышанный ей разговор между проклятым энитом и одним из солдат. Это был Искар. Возможно, она могла ошибаться, но насчет своих дальнейших действий у неё не было сомнений. Ей стало так обидно, что она ничего ни о чем не знает, злостно, что ни её отец, ни Искар не доверяют ей свои тайны. Пора ей самой что-то сделать. Докопаться до истины.

Эления подскочила с подоконника, наспех переоделась из ночного платья в другой чистый белый кафтан и откопала у себя в шкафу длинный серебряный плащ с золотой вышивкой. Пускай лучше такой, чем её сразу узнают по лицу и длинной косе.

Подойдя к зеркалу, она последний раз замешкалась, увидев свои чуть опухшие глаза, покрасневшие от слез, но это была лишь секундная заминка. Поэтому больше она не сомневалась — она нащупала нужный выступ на стене и нажала, открывая перед собой длинный туннель. Оказавшись на улице, она тут же побежала в сторону училища, озираясь по сторонам, чтобы убедиться, что её не заметили. Она ходила между домами, пытаясь найти Искара.

Спустя несколько минут она начала винить себя за свою медлительность, так как уже было подумала, что опоздала и энит давно скрылся, но вдруг со стороны конюшни она услышала стук копыт. Эления подбежала к самому ближайшему дому и скрылась за углом, чтобы её не заметили. С такого расстояния она убедилась, что человек, чьё лицо было спрятано под капюшоном, — Искар. Он вдруг замер и бросил взгляд в её сторону, но принцесса успела среагировать, скрываясь за домом. Прошло не меньше минуты, прежде чем она вновь услышала удаляющийся стук копыт.

1-й месяц 228 года, Ниса

— Ну, как ты себя чувствуешь, Ниса? — Тёплая рука Анжелы, кажущаяся сейчас ноите такой холодной, коснулась её лба. Девочка поморщилась и шмыгнула носом, укрываясь сильнее теплым одеялом.

— Плохо, — жалобно пролепетала Ниса с заложенным носом. Анжела тяжело вздохнула, с грустью наблюдая за мучениями своей дочки. Ей хотелось её как-то отвлечь от плохого самочувствия, развеселить. Она сидела рядом с кроватью на полу, легко поглаживая её пепельные волосы.

— А хочешь я тебе расскажу какую-нибудь сказку? Ты же любишь мои сказки.

— Не хочу… — все также жалобно пролепетала девочка, отчего со стороны Анжелы снова послышался тяжёлый вздох. Если её дочь отказывалась даже от сказки, то чувствовала она себя действительно плохо.

— Потерпи, Ниса. Скоро должны принести лекарство и тебе станет лучше.

— Угу… — Девочка вновь шмыгнула носом, пытаясь вдохнуть хотя бы немного воздуха. Она никогда ещё не чувствовала себя настолько плохо. Конечно, она временами простывала, как и любой другой ребёнок в её возрасте. Особенно с их образом жизни, в котором им приходилось постоянно путешествовать от деревни до деревни. Но сейчас она все бы отдала за то, чтобы вдохнуть полной грудью и побегать где-нибудь на улице, ловя падающие снежинки ртом. А ведь сегодня был такой потрясающий день для этого… С самого утра шел снег, застилая все своим белым покрывалом.