— Познакомишься, и они перестанут быть только моими. Обещаю, что буду постоянно рядом с тобой. Да и гостей этих всего-то пять-шесть человек.

— Хорошо, Паш, — вздохнула я. — Если я тебя опозорю, перепутав вилки за ужином, сам виноват.

— Люблю, когда ты называешь меня по имени, это так по-семейному, — как обычно, он подтрунивал надо мной, что было не редкостью. Это, пожалуй, единственная вольность, которую он позволял в отношении меня.

— Да ну тебя! — я легко шлепнула его по плечу.

— Вот, значит, как? Ну, держись!

Мы еще полчаса бегали по двору, а Морз, не понимая, кто прав, оттаскивал нас друг от друга по очереди, хватая зубами за одежду, стоило нам лишь приблизиться. Весь масштаб катастрофы мы оценили через некоторое время, стоя на веранде перед парадной дверью и рассматривая мой изорванный лапами и клыками пуховик.

— Алла, мы завтра же поедем и купим новый, — Павел виновато посмотрел на меня, стараясь успокоить. — Морз, а ты будешь наказан!

— Думаю, надо купить спецовку для тренировки собак, — я не выдержала и рассмеялась. — Брось переживать из-за такой чепухи. Мне этот пуховик давно надоел. Морз умничка!

— Фух, думал ты расстроилась… — заметно повеселел Павел, пригладив пятерней волосы.

— Я расстроюсь, если будешь предлагать мне ерунду, типа «поедем и купим». Я большая девочка, справлюсь сама. Андрею еще не запрещено меня возить?

— Ой, не начинай. Опять эти нравоучения о независимости женщин. Ты зануда, Алла! — отмахнулся он и открыл дверь, подталкивая меня к порогу.

— А ты тиран! — парировала я, нисколько не лукавя.

— Ты пожалеешь о своих словах, обещаю. — Он нетерпеливо вскинул бровь, намекая, что пора заходить внутрь.

— Уже можно бояться? — Я с наигранно надменным видом и походкой «от бедра» прошла мимо него в дом, в своем теперь уже видавшем виды пуховике.

Вечер оказался не таким страшным, как я себе его представляла. В гости к Павлу приехали одноклассники со своими женами. Все они оказались весьма приятными людьми. Много смеялись, вспоминая школьные годы и подшучивая друг над другом. Мне ничего не оставалось в этой уютной компании, кроме как впитывать информацию о Павле плюсом к той, что уже знала.

На протяжении всего вечера он не выпускал меня из поля зрения. Не позволял чувствовать себя одинокой или посторонней. А я сходила с ума, наблюдая за ним, слушая его смех, увязая все глубже в его жизни. К еде я так и не притронулась, погруженная в свои мечты… Остаться с ним навсегда, как сейчас, — вот о чем моя сказка. Готова никогда не помышлять о большем, только видеть его, говорить с ним, быть частью его мира.

К полуночи в доме все стихло. Гости разъехались, а Павел поднялся к себе, пожелав мне, как обычно, доброй ночи. Я смотрела в темноту улицы, стоя у окна, когда в дверь тихо постучали.

— Аллочка, — это была Надежда Ивановна, — ты еще не спишь?

— Нет. — Я тут же пригласила ее войти.

— А ну пойдем за мной, — скомандовала она. — Не притронулась к еде за весь вечер. И если ты думала, что я не замечу твои фантики от конфет, то очень ошиблась.

Уютная кухня, обильно заставленная всякими кофемашинами, печками, тостерами и тому подобными девайсами, встретила нас запахом приправ и выпечки.

— Пока не поешь хоть чуть-чуть, не отпущу тебя. — Женщина кивнула на стол, где стоял приготовленный стакан теплого молока и лежала пышная булочка.

— Я съем все! — заверила я и не стала ждать повторного приглашения.

За неспешным разговором мы перешли на чай с травами, мирно сидя за большим деревянным столом.

— Скажи, деточка, чего ты ждешь? — Надежда Ивановна решила переключить свое внимание с вопросов еды на более сложные для меня темы.

— В каком смысле? — я не сразу поняла, о чем речь.

— Почему держишь его на расстоянии? Ведь по глазам вижу, как ты к нему относишься, а развития нет. — Надежда Ивановна помешивала зеленоватую жидкость в стакане, поглядывая на меня.

— Это не я держу его на расстоянии, а он меня, — призналась я.

— Не может быть такого. Я вижу, как он оберегает тебя, как смотрит. Уверена, что он не расстояние держит, а напугать не хочет. Твоего шага ждет.

— Какого шага? — искренне удивилась я, не понимая, что еще могу сделать. Разве бы я согласилась жить с ним бок о бок, если бы ничего не чувствовала к нему?

— Ну как какого? Женского. Нельзя мужчину так долго томить. — Собеседница многозначительно дернула бровями.