Охренчик-младший немного поколесил по городу, наслаждаясь тем, как дорога мягко стелется под колёсами и слушал музыку, а затем решил отправиться по адресу той квартиры, что досталась им в дар с Леной от мэра. Он созвонился с Толяном, чтобы разузнать адрес, но тот смог снабдить его информацией лишь о номере дома и улице, а вот квартиру Шеру предстояло найти самому, как и пробраться в неё, ведь те ключи, что были у него, он отдал своей жёнушке, с которой у него сейчас были напряжённые отношения, и звонить, чтобы забрать ключи, он точно не собирался. А сейчас даже испытывал некоторое ощущение жалости, что отказался от помощи Оливера, который легко мог бы помочь ему снять квартиру в любом районе города.

Подъехав в центр, где расположился шикарный многоквартирный дом, в котором и должна была быть необходимая квартира, он решил не рисковать и не штурмовать крепость своими отмычками. Здесь ведь и охрана на высшем уровне, так что полицаи, в случае чего, за полминуты нарисуются, а обратно за решётку — вот уж глупость сверх меры.

Артём решил ещё немного покататься по городу, по которому успел соскучиться за двадцатичетырёхчасовое принудительное заключение, ему хотелось надышаться воздухом, прежде чем он приедет на тусу в клуб. Наездившись вдоволь, он припарковался у моста при въезде в город, который ему особенно нравился. Дойдя до его середины, он достал телефон и изучил пропущенные вызовы, но перезванивать никому не стал, лишь отметил, что он всё же был нужен многим из его друзей.

— Да… Нужен всем, кроме тебя, — как-то обречённо выдохнул он, открыв фотографию спящей девушки, на лице которой красовался фингальчик, ничуть не смущавший его нежных чувств.

Что-то его кольнуло в сердце в этот момент, будто она просила его о помощи, якобы с нею что-то произошло. Его сердце заколотилось чаще, рука зачесались в желании набить морду обидчику, но он молча созерцал её изображение, ещё крепче сжимая в руке телефон, умом понимая, что это его больная фантазия, которая ищет причин для встречи. Экран быстро покрылся мелкими каплями дождя, пока совсем не погас, а потом Артём ещё некоторое время не мог отвести взгляда от потухшего дисплея, но ехидный голосок в голове не преминул намекнуть ему, что в довершении картины ему только скупую мужскую слезу пустить осталось, и он вновь взял себя в руки.

Дорога до клуба не заняла много времени, а вот количество присутствующего там народа смущало. Создавалось впечатление, что клуб резиновый.

Перед тем, как покинуть машину, он дыхнул в сложенную лодочкой ладошку, и понюхал — запах виски все ещё не выветрился. «Парням это не понравится», мелькнуло в голове Шера, он зажевал две подушечки мятной жвачки, которую выплюнул уже через десять минут, и вдруг понял, что очень сильно хочет пить. С этим желанием он пошёл на абордаж клуба, первостепенно решив заглянуть в бар.

— Приветос, брателло!

— Оу, ваззап, мэн!

— Ка-а-акие люди!

— Йоу, браза!

Доносилось до него со всех сторон сквозь звуки музыки, он кивал им, бурчал что-то в ответ. Кое-как он добрался до барной стойки, где его ждало разочарование. Официант извинялся, но «вся вода закончилась, ибо наплыв участвующей в конкурсе молодёжи предельно высок, а они предпочитают до выступления алкоголем свои молодые организмы не заливать, в наличии же остались только спиртосодержащие напитки, но если господин хороший хочет пить, то в зоне ресторана на втором этаже можно хоть воду из-под крана попросить».

Этого знания было достаточно, чтобы Шер отправился на поиски живительной влаги на второй этаж. Подойдя к лестнице, он быстро проскочил пролёт, и остановился как вкопанный, поворачивая голову словно в замедленной съёмке: нет, не могло показаться, эта солнечная макушка принадлежит его малышке, которая напомнила ему ломтик сыра в бутерброде, приплюснутый со всех сторон. Нисколько не думая, он выхватил её за шкирку как нашкодившего котёнка и, не зная, что с ней делать, прислонил спиной к стене, а хотелось прижать к груди. Напуганная, сжавшаяся в комок, она вызывала у него трепетные чувства, но нежелание их показывать накладывалось на тембр голоса, который сделался грубым и чужим.

Но вот звучит её обиженное и неродное: «Ты мне не хозяин. К тому же мы расстались,» — и всё… «Я помню. Иди,» — было ей ответом.

Была бы причина рвануть следом, он немедля сорвался бы, а не стоял как дурак, упираясь набухшими кулаками в стену.

«За оставленные без присмотра вещи администрация ответственности не несёт!» — гласила надпись, в которую упирался его наконец-то сфокусировавшийся взгляд. Ведь и с Леной, оставленной без присмотра, может случиться что угодно, переживал Артём, кусая губы.

И… как-то неожиданно он нашёл причину.

Резво развернувшись, он соскочил с лестницы, Ленчик же далеко не ушла — у неё были явные проблемы с перемещением в людской массе, поэтому она смогла сделать парочку шагов после того, как спустилась с подножия лестницы.

— Постой, Лен, — окликнул её Шер, и она тут же развернулась, будто только и ждала, что он её окрикнет.

А в глазах застыло знакомое ожидание, с нотками наивности и немого обожания. Ему пришлось положить руки ей на плечи, чтобы её не унесло толпой, а также, чтобы в их личное пространство не врывались посторонние.