Дармат усмехнулся и вкрадчивым тоном проговорил:

— Продолжай! Что ты хотела сказать?

«Думай, Соня, думай. Ты ведь только что чуть не спалилась!»

— Я говорила, что ты, наверное, как я, думаешь, что проживаешь чужую жизнь, — нашлась я с ответом. — Поэтому и не ощущаешь всей полноты жизни.

— А ты правда проживаешь чужую жизнь? — вопрос прозвучал отстранённо, возможно, даже слишком.

— Нет, мне просто иногда кажется, что это не моя жизнь, но ключевое слово здесь «кажется», — призналась я и попыталась поменять своё положение в руках дракона.

Меня сильно беспокоило, что, укутанная в одеяло, я продолжала сидеть на его коленях; нетерпеливо пошевелила плечами, давая понять, что уже можно и отпустить, но добилась лишь того, что меня ещё крепче обняли.

— Может, ты хочешь об этом поговорить? — спросил Дармат. — Я с радостью выслушаю тебя.

— Да не о чем мне говорить, — отмахнулась я от предложения поплакаться на сильной мужской груди. — И вообще, твоя очередь отвечать.

Дармат какое-то время отсранённо молчал, словно решая что-то важное для себя, а потом внезапно легко поинтересовался:

— О чём ты хочешь спросить?

— А я уже спросила, — негромко сказала я и опустила голову, потому что не могла выдержать пронзительный взгляд чёрных глаз дракона.

Я понимала, что он ждёт, когда я снова посмотрю на него, но это было выше моих сил. Тогда Дармат наклонился к моему уху и прошептал:

— Я так долго был один, что забыл, как это — чувствовать себя живым. И да, мне порой кажется, что у меня нет сердца. Но в этом есть и свои плюсы.

— Какие, например?

— Когда нет сердца, оно не тревожится и не болит, — просто ответил Дармат.

— Но это невозможно! — возразила я. — Ни одно живое существо не может жить без сердца! — И ошеломлённо замолчала, наконец вспомнив, что это другой мир, с другими законами, а значит, здесь могло быть что угодно. Смущённо кашлянула и спросила: — Скажи, а как долго ты был один?

— Не помню, — ответил Дармат, продолжая изучать моё лицо. — Но иногда мне кажется, что я так жил всегда.

— Но зачем? — моему изумлению не было предела. — То есть… я хотела сказать, разве можно по доброй воле запереть себя в четырёх стенах, ни с кем не общаться, закрыться от всего мира?

— Другой жизни я не знаю, — мрачно усмехнулся Дармат.

И тут меня осенило:

— Всё. Я поняла! Это проклятие.

Я вдруг вспомнила сказку про аленький цветочек. Вот только я не знала, как преподнести это дракону.

— О чём ты? — удивлённо спросил Дармат.

— Это как в сказке, когда злая ведьма заколдовала принца, — выпалила я. — И он вынужден был жить много лет в образе чудища лесного.

— Но мы не в сказке, это реальная жизнь, — возразил Дармат.

— А я думаю, что здесь точно без ведьмы не обошлось, — настаивала я. — Да ты сам посуди! Живёшь затворником, не знаешь, когда всё это началось и почему, но самое интересное — ты уже в который раз ночью превращаешься в человека, но почему-то не помнишь об этом.

— Помню, — вдруг признался Дармат.

Я возмущённо посмотрела на него.

— Почему тогда ты морочил мне голову, пытаясь убедить, что всё это сон?

Дармат смущённо отвёл взгляд, но ответил твёрдо:

— Соня, я не превращался в человека уже много лет. И не потому, что не хотел, а потому что не мог.

— Вот об этом я и говорила, — ухватилась я за его слова. — Теперь я ещё больше уверена, что тебя заколдовали. — И решила пояснить: — Все драконы спокойно превращаются в людей и живут обычной человеческой жизнью, а ты не мог. Да ты сам подумай, как такое могло с тобой произойти?! Это ведь не какая-то простуда, которая вдруг приклю…

И ошеломлённо замолчала.

— Подожди! Если ты раньше не мог превращаться в человека, то почему сейчас превращаешься?

Мы уставились друг на друга. Дракон выглядел взволнованным, а меня распирало любопытство.

— Если бы я знал! — воскликнул Дармат. — Но началось это с твоим появлением.

— То есть в ту ночь, когда я оказалась в твоём доме, ты впервые за долгие годы превратился в человека? — спросила я.

— Да, — подтвердил Дармат.

— А почему не поверил, что это происходит на самом деле? — продолжала допытываться я.

— Потому что до этого мне лишь снились сны, в которых я видел себя в образе человека.

За окном светила яркая луна. Ночной ветер по-хозяйски ворвался в комнату, надув парусом занавеску, которую я повесила накануне, и, не найдя на своём пути препятствия в виде двери, радостно подвывая, помчался дальше, исследовать пустынные пещеры.

Я зябко поёжилась под взглядом дракона. Одеяло тотчас сползло вниз, и рука дракона оказалась на моём плече. Я начинала нервничать от такой близости.