– Нет. Не говорили, – ответил воин. – Ни к чему поднимать панику, но нужно быть готовыми. Фенрису и Лайе нужно будет скоро уходить к эльфам…

– Фенрису и Лайе? – перебил его Тэмин.– Не нам. Только им?

– Мы люди, – попытался объяснить воин, – зачем провоцировать враждебный народ? Это может плохо сказаться на результатах. Мы останемся здесь и будем ждать.

– А теперь послушайте вы оба, – он посмотрел на эльфа и Чонсока. Тэмин не кричал, он не был на эмоциях. – Мы или идем вчетвером, или не идем вообще. Я понятно изъясняюсь? Какой бы у вас там ни был план, самое время поменять его на новый, – он сложил руку в кулак и дотронулся до груди Чона, серьезно на того смотря. – Хочешь, чтобы я учил этих человечишков? Я научу! Но на этом – всё!

Он сделал шаг назад, становясь рядом с сестрой. Воин и маг устремили свои глаза к ведьме, словно прося её вразумить Тэмина.

– Согласна с Тэмином. Или вчетвером или никто никуда не пойдет, – твердо сказала она.

Брат выставил кулак, а она, не поворачиваясь, легко стукнула сверху своим.

– Вы оба – капризные и несносные, не приемлющие никакому голосу разума, дети! – психанул Фенрис, эмоционально всплескивая руками.

Лайя и Тэмин засмеялись, видя, как разозлился маг. Они обнялись, а потом вдвоем подбежали и сгребли в охапку Фенриса и Чонсока, притягивая к себе. Так и застыли вчетвером: маг, ведьма, воин и танэри, обнявшись посреди города.

***

Нововведения по отношению к отряду бойцов не все восприняли положительно. Образовалась группа недовольных, которые стали подбивать остальных, настраивая против чужака, что незаметно занял место Лоры. Чонсок не дал возможности расколоть город на две части и решил проблему по-своему. Он предложил тем смутьянам, которые были зачинщиками, бой. Если они выиграют, то он добровольно и смиренно уступит бразды правления победителю. Если выиграет сам, то вопрос больше никогда не будет подниматься.

На улице сражаться было неприемлемо и для этой цели освободили большое помещение столовой. Столы сдвинули к стенам, посуду на всякий случай попрятали. Жителей Изимы судьба не баловала развлечениями, и они все с трепетом ждали этого сражения. Лайя узнала позже, что даже охрана побросала свои посты у стен и прибежала глазеть. Чонсок дрался сразу с тремя. Это было нечестно, но он сам настоял, уверенный в своих силах. Лайя знала, на что способен воин, но все равно переживала. Тэмин стоял рядом с ней и магом и наблюдал за приготовлениями. Он наклонился и шепнул ведьме в самое ухо:

– Если что-то пойдет не так, не дай причинить Чону вред. Он не должен пострадать. Я подслушал. Эти люди будут драться по-настоящему, они собираются убить его.

Лайя в ужасе открыла рот, Фенрис тоже уставился на танэри, узоры на руке мага сразу ярко запылали.

– Он знает?

– Да, – ответил Тэмин.

– Знает и всё равно согласился? – девушка не могла поверить в это безумие.

– Да. Я собирался решить проблему по-своему, но Чон мне не позволил и просил не вмешиваться.

Чонсок вышел в центр, на нем была одежда, в которой он пришел сюда из Иллинуи. Это ещё больше выделило его из собравшихся вокруг людей. Лайя видела, как собран и напряжен азур, как сильно и уверенно держит свой меч, приготовившись. Нападавшие были довольно большие и сильные мужчины. Они атаковали яростно и старались оттеснить Чонсока к стене, загнать его в ловушку. Несколько раз мечи изимцев почти коснулись тела Чона. Толпа в эти моменты в ужасе ахала. Воина многие любили и искренне переживали за него. Как бы ни старались мужчины, но победить привыкшего к сражениям и военному делу чужака им не удавалось. Они делали ошибки, часто подставлялись. Лайя видела, сколько раз Чонсок мог прервать их жизнь одним движением. Несмотря на серьезность боя, воин был намерен оставить жизнь всем троим. Через какое-то время Чонсоку удалось обезоружить сначала одного, а потом и двух остальных. Когда мужчины перешли врукопашную, воину стало явно легче. Он быстро справился со всеми тремя, вырубив их. Толпа восторженно заревела, а он тут же подскочил, приставляя палец к губам и призывая замолчать. Шумом они могли привлечь нечисть. Все сразу успокоились и стали просто счастливо улыбаться. Кто-то подбежал поздравить его, запуская цепную реакцию. И вот он уже стоит в центре, а люди обнимают его и хлопают по плечу. Каждый хотел дотронуться до своего лидера.

Тэмин хмыкнул, с улыбкой наблюдая за происходящем:

– Ну что за причуды у этой судьбы? И ведь не уйти же…

После этого случая жизнь пошла своим чередом без особых потрясений. Навыки Чонсока в области строительства очень пригодились. Западная стена стала более основательной, дома постепенно приобретали аккуратный вид. С помощью Тэмина, Лайи и Фенриса у жителей появилась новая одежда, посуда и другие мелочи, которые они добывали из глубины заброшенной части города в своих ежедневных вылазках. Мужчины, входившие в отряд бойцов, постепенно накапливали мастерство, хотя Тэмин всегда был недовольным и слишком требовательным. Танэри тихо ненавидели его же ученики, но вынужденно терпели, не желая вызывать недовольство Чонсока.

Находиться в саду Лайе стало невыносимо. Она ещё долго заставляла себя приходить туда, но постоянные оды в честь Чонсока сильно напрягали. К ним добавлялись долгие разговоры про красоту и гибкость Тэмина. Теперь, когда Леонис не крутилась возле светловолосого азура, остальные девушки поняли, что дорога открыта и их было не остановить. Их романтические бредни и плотские мечты, которые они озвучивали друг другу, включая подробные описания эротических снов с участием того или иного, Лайя хотела стереть из памяти. Когда она поймала себя на мысли, что уже сама начинает засматриваться на Чона и брата, следить, как они выглядят и куда идут, то решила, что с неё хватит. Теперь за нужными растениями в сад она посылала Леонис.