— Долго будешь думать? — ректор не мог промолчать, наблюдая за моей внутренней борьбой. Не дав опомниться, он повалил меня на кровать, а потом так же быстро спеленал одеялом до головы. Сам он под него забираться не стал, устроившись рядом, обняв меня.

Довольно быстро стало жарко, и я запросила пощады. Меня все же раскутали, позволив дышать свободнее. Я высунула из-под одеяла руки и плечи, а потом не заметила, как заснула.

Когда неясный сон стал покрывать плотный туман, я уже знала, что это значит. Я ждала, оглядываясь по сторонам, хотела увидеть лицо и понять, кто скрывался в сумраке. Но мне вновь не позволили. Он подошел со спины, прижав к себе, не позволив обернуться.

— Ты скучала по мне, ведьмочка? — прошептал его холодный, будоражащий голос.

— Если ты следишь за мной, то должен знать, что я все время уделяю учебе, а ночью хотела бы отдохнуть.

— Ты уже не боишься меня. Это хорошо, Ветта. Очень хорошо. Скоро я приду за тобой.

Чтобы за мной приходил убийца, не хотелось от слова совсем. А вот ректор обещал помочь, если подобный недо-кошмар снова случится. Что ж, на этот раз он сдержал слово.

— Отойди от нее, — из сумрака вышел лир.

— Вижу, ты привела гостей, — прошептал убийца мне на ухо. — Вы зря стараетесь. Я закончу то, что начал. Вы бессильны передо мной.

— Я знаю, кто ты, — спокойно ответил ректор, а я пораженно на него взглянула. Они поняли, кто убийца?! Почему он молчал?

— Видишь, они тебе не доверяют, скрывают правду. Поверь, я не поступлю так с тобой. У нас все будет иначе. Никакая преграда или условности не встанут между нами, — прошептал маг.

Ректор не стал повторять. Тьму разрезал пылающий шар огня, чудом миновал меня, ударив того, кто стоял за спиной. Меня выпустили, и я отбежала подальше, обернувшись, и разочарованно застонала. Лицо мужчины скрывал сумрак.

— Я сильнее, чем ты думаешь, — ответил он ректору. Тот послал еще пару ударов, но теперь они не достигли цели. Незнакомец увернулся, бросил взгляд на меня и исчез, а с ним и мой сон.

Я подскочила на кровати, часто дыша. Рядом заворочался ректор, разбуженный мною. За окном уже поднималось солнце, пробираясь сквозь не задернутые шторы. Одеяло почти сползло с кровати, а я, похоже, удобно пристроилась на плече лира до того, как проснулась. Об этом говорила его поза.

— Так ты знаешь, кто убийца?! — я резко обернулась, глядя на лира. После того, как провела с ним ночь в одной постели и такого любопытного сна сказать «ты» стало гораздо проще.

— Знаю. Об этом и хотел поговорить. Но позже. Мы еще можем поспать, — сонно отозвался мужчина.

— Как вообще можно спать?! Убийца ходит на свободе, а мы спать?

— Ветта, ты многого не знаешь.

— Разумеется, ведь от меня все скрывают. Вы оба скрываете! — добавила я, намекая на сон. Ректор вздохнул, поймал мою руку и потянул. Едва удержалась, чтобы не шлепнуться на него, но вернуться в горизонтальное положение все же пришлось.

— Спи, моя неугомонная боевая ведьма. Потом все расскажу.

Сомневаюсь, что новый сон пришел сам собой, а не наведен магией.

***

— Доброе утро, Иви, — моей щеки коснулись мягкие губы, и я открыла глаза. Рядом лежал ректор, одна его рука покоилась на моей талии, а другая была под подушкой.

Калейдоскопом в голове пронеслись воспоминания, но сейчас такой бурной реакции, как в прошлое пробуждение, они не вызвали. Больше настороженность и опасение.

— Значит, план сработал? — уточнила я, имея ввиду мое вызволение из кошмара. Лир все же пришел туда. — Даже как-то обидно, что в мои сны ходит кто захочет.

— На такое способны только очень сильные маги, — ответил лир.

— И вы знаете, кто это! — недовольно напомнила я.

— Знаю. И в прошлый раз мы перешли на ты. Правда, Иви. Хватит уже выкать.

— О, непременно. Вот как увижу в столовой, непременно закричу: «Добрый день, Колиас!»

— Пожалуйста, я не против. Отвечу: «Приятного аппетита, любимая».

— Адепты этого не переживут, — заключила я, представив картину. — И все же, почему ты сразу не сказал, кто убийца?

— По тому же, почему не скажу и сейчас. Хочу уберечь от боли, что принесет правда.

— А можно я сама буду решать, что мне знать, а что нет? — возмутилась я.

— Нельзя, — решив, что разговор закончен, лир поднялся. — Ванну оставляю тебе, я воспользуюсь гостевой, — и не дав мне шанса что-то сказать, он вышел. Весь мой праведный гнев обрушился на его подушку. Она ответила не менее мощным ударом — окружившим запахом ректора.

Как бы я ни злилась, но вылазить из кровати и собираться все же пришлось. Надеяться, что меня вернут на завтрак в академию, уже не стала, сразу заворачивая в обеденную залу. Когда я допивала чай, мне все же решили рассказать обещанные крохи правды.