«Прости, маленькая, не получилось. Я обычный слабак, ты всё правильно сказала. Какой смысл во всём этом дерьме, если ни тебя, ни братьев нет рядом? Будь проклят тот день, когда плешивый советник указал на вас троих. А я всё надеялся на чудо! Идиот, какие, нахрен, чудеса…»

Из забытья Керса выдернула громко хлопнувшая дверь. Он приоткрыл глаза, не до конца соображая, где находится, и пустым взглядом уставился на вошедшего Седого, всклокоченного, что тощий месмерит.

— Ну что, оклемался? — пришаркав к заваленному бумагами столу, старик принялся что-то выискивать.

Керс сел на кровати. Голова раскалывалась на части, горло першило, будто песка нажрался, язык намертво прилип к нёбу.

— Сушит, небось? — оглянувшись, Седой злорадно усмехнулся. — На вот, выпей.

Перехватив кувшин, Керс большими глотками влил в себя половину содержимого, не обращая внимания на стекающую по подбородку воду.

— Благодарю, — он начал понемногу приходить в себя, хотя тело ещё слушалось плохо.

— Да не за что, чего уж там, — буркнул старик, махнув рукой. — По правде говоря, не ожидал от тебя такого. Разочаровал ты меня, малец.

— Зачем ты вмешался? — Керс исподлобья глянул на него.

— Жаль дурака, вот и вмешался. Одного только не пойму, как тебе такое в голову пришло! — помощник мастера выжидательно уставился на него, но, не получив ответа, раздосадовано вздохнул. — Ну! Чего молчишь?

— Сказать нечего.

— Нечего ему сказать… Баран! И это твоя благодарность? Тюфяк ты, Сто Тридцать Шестой. Вижу, ошибался в тебе, ой как ошибался… Да поздно уже.

Керс виновато опустил глаза. Седой правду сказал, баран он и тюфяк, но что тут поделаешь! Жаль, конечно, что не оправдал ожиданий старика, он ведь столько для Четвёрки сделал. Но чего он ждал, в конце концов? Радостного ликования?

— Не знаю, что у тебя там в башке творится, — продолжал ворчать помощник мастера, — да и не хочу знать, своих забот выше крыши. Но мой тебе совет на будущее: ничего не решай на горячую голову. Поостынь сначала, выжди маленько, а потом хоть в петлю, хоть в пекло, чтоб уж наверняка не сожалеть.

— У меня ничего не осталось, Седой. Они всё забрали!

— Эх, молодость… Малейшая трудность, и у вас уже конец света. Вот скажи, малец, а разве смерть что-то изменит? Ну подохнешь, что та псина туннельная, а дальше что? У тебя вся жизнь впереди, а ты тут сопли распустил! Голова тебе зачем, а? Чтоб дурь свою глотать? Нет, чтоб мозгами пораскинуть, возможности поискать, а ты тут устроил… Недоумок!

— О чём ты, Седой? Какие у осквернённых, нахрен, возможности! — Керс негодующе фыркнул. — Кому ты хмарь напускаешь!

— Не дерзи тут мне, сопляк! — рявкнул помощник мастера, грохнув кулаком об стол. Затем, устало вздохнув, продолжил спокойным голосом. — Послушай, сынок, возможностей куда больше, чем ты думаешь. Днём на небе звёзд не видно, но это не значит, что их нет, верно?

О каких возможностях идёт речь? Ему легко говорить, он же не осквернённый. Может, и впрямь не стоило рубить с плеча, но сделанного не воротить, так чего он ещё от него хочет?

— Ладно, Седой, я тебя понял. Только не знаю, чего ты от меня ждёшь.

— Жду, когда ты напялишь свою клятую форму, — проворчал тот, видимо, смирившись, что ничего толкового от Керса не дождётся. — Торги вот-вот начнутся, а ты тут расселся.

Терсентум кипел жизнью. Все куда-то бежали, что-то тащили, кого-то выискивали. Неудивительно, что его отсутствие осталось незамеченным.

Тяжёлые тучи нависли над головой, грозя в любой момент обрушиться ливнем. По-осеннему колючий ветер безжалостно ударил в лицо, Керс натянул маску и придержал капюшон.

— Бегом в песочницу, и чтоб без фокусов, ясно?

Коротко кивнув, Керс отправился на тренировочную площадку. Где-то слышался цокот копыт вперемешку со стуком колёс. Первые покупатели спешат, не иначе. Терсентум-то, считай, на окраине, кому ещё здесь на каретах разъезжать?

На площадке суеты было не меньше. Под крики Одноглазого собратья выстраивались в ровные ряды почти у ограды, а тех, кого выставили на продажу, оставили в самом центре.

— Где тебя носило? — прорычал надзиратель, хлестнув кнутом воздух. — Быстро в строй, недоносок поганый!

Керс бросил безразличный взгляд на раскрасневшуюся от крика рожу и поплёлся к остальным. По пути поискал глазами Глим: не мешало бы извиниться, всё же нехорошо так расставаться. Но найти её в безликой толпе чёрных масок так и не удалось.

— Смотри-ка, очухался! — Сто Двадцать Пятый толкнул соседа локтем.

— Куда ж он денется, — хохотнул Двести Семьдесят Восьмой. — Для торгов и мертвяка откачают.

Молча заняв своё место, Керс принялся рассматривать просторный помост, заботливо сооружённый для посетителей. Бифф отдавал распоряжения кому-то из стражников, в конце площадки показались первые гости.