Ровена подняла многострадальную книгу и повертела в руках.

«Потерянные души», — прочла она на корешке.

Как верно подмечено! Именно такой сейчас она себя и ощущает: потерянной, разочарованной, опустошённой. Не найти ей Севира без помощи принцепса, не стоило обманывать себя, всё равно бы ничего не вышло. Получается, её план провалился, даже не воплотившись в жизнь. Как же так? Ведь должен быть другой выход… Что же она упустила?

Нужны улики, какие-нибудь доказательства. Севир был единственной надеждой на то, что ей поверят, а без него задуманное теряет смысл. Но ведь осквернённые выслушали её и даже готовы пойти за ней! Как теперь им сказать, что всё кончено?!

Пальцы невольно потянулись к серебряному колокольчику на столе.

«Будь что будет», — решила Ровена. Ей хотелось быть честной со своими приближёнными. В отличие от Максиана, на это она нашла в себе смелость.

Через мгновение дверь отворилась, и на пороге показалась легата.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сдавленно произнесла Ровена, собираясь с мыслями.

Вошедшая плотно прикрыла дверь, поклонилась и приспустила маску:

— К вашим услугам, госпожа.

— Я в тупике, Восемьдесят Третья. Все наши планы вот-вот рухнут, как карточный домик. Нам не найти Севира, как бы мы ни старались.

Всё это Ровена выдала, как в воду бросилась. Тянуть дальше уже нет смысла.

— Не отчаивайтесь, госпожа. Уверена, выход найдётся.

— Не в этот раз, — она обречённо покачала головой. — Ты даже представить себе не можешь, где только я этот выход ни искала!

— Обычно потерянное находится на самом видном месте, — загадочно улыбнулась наперсница.

— Что ты имеешь в виду?

Восемьдесят Третья задумчиво сощурилась, словно от яркого света, и, придя к какому-то умозаключению, заговорила:

— Всем известно, что охота начинается с поиска следа. И чем крупнее зверь, тем проще на него выйти. Такие следы не стереть лёгким ветерком, ни порой и дождём. А ваш зверь, уверена, наследил, как хромой месмерит рядом со своей берлогой.

— Хочешь сказать, чем тяжелее преступление, тем заметнее след оно оставляет?

— Ну как-то так, наверное. Большая стая всегда оставляет много следов. Скорее всего, вы просто не там ищете.

А ведь это дельная мысль! Что-то обязательно должно было остаться. Может, не столь очевидное, не столь заметное, но это ещё не означает, что менее важное. И если бесполезно что-то искать на месте преступления, возможно, разумнее заглянуть в логово самого преступника? Наверняка велась какая-нибудь переписка, или, быть может, намёки в старых газетах что-то подскажут? Хотя бы верное направление для поиска…

Ровена взглянула на лежащую перед ней книгу:

— Ты чудо, Восемьдесят Третья! Как же я сама до этого не додумалась!

Телохранительница смущённо прочистила горло:

— Вы явно преувеличиваете, госпожа.

— Не скромничай, моя дорогая, — её переполняла решимость, хотелось действовать немедля. — Если следы и остались, то, вероятнее всего, именно там.

— Где, госпожа?

— В самом пыльном месте замка. Пойдём, сыграем в следопытов.

Ровена допускала, что сразу может ничего и не обнаружиться, как и со второго раза, и с третьего тоже, но отступать она не собиралась. Если понадобится, она изучит каждую самую завалящую бумажку в архивах, пока не найдёт то, что ей нужно. Удача любит упорных!

Она шла быстро, почти бежала в нетерпении приступить к поискам. Возможно, это последний шанс, и она не успокоится, пока не раскопает хоть что-то мало-мальски значимое, и неважно, сколько времени на это уйдёт.

Достаточно быстро они вышли в центральный холл с шестью расходящимися от него переходами. Лучи звезды на полу упирались в стенные ниши со статуэтками богов, у ног которых лежали сухие цветы, пшеничные колоски и золотые монеты.

Лишь только Ровена собралась повернуть в нужный коридор, как вздрогнула от ужаса, услышав до боли знакомый голос, позвавший её по имени. Медленно обернувшись, она старательно изобразила приветливую улыбку.

Король в сопровождении пары львов неспешно пересекал холл. Тёмно-синий кардиган болтался нараспашку, открывая жилет с серебряными пуговицами. Золотая цепочка карманных часов тускло поблёскивала при каждом шаге, начищенные сапоги звенели стальными набойками.

Ровена украдкой посмотрела на корону и стиснула зубы: «Недолго тебе носить её, проклятый братоубийца!»

— И куда только ты так спешишь, дорогая племянница? — его взгляд сделался настолько липким, что хотелось окунуться в ванну с головой и долго смывать с себя эту грязь, пока не начнёт слезать кожа.

— Простите, дядюшка, я не заметила вас, — она поклонилась, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Разве так приветствуют любимых родственников? — Юстиниан с издёвкой поцокал языком.

Ровена шагнула к нему навстречу и, борясь с отвращением, чмокнула в щёку, пахнущую чем-то тошнотворно-приторным. Уж лучше целовать труп, потому что от этого омерзительно-склизкого тепла так и тянуло содрать себе кожу на губах.

Юстиниан коснулся её щеки и укоризненно покачал головой:

— Ты уже не ребёнок, Ровена. Не подобает принцессам носиться по замку сломя голову. Где твоё достоинство?