Шрифт:
Мальчишки ушли в игровую, прощаться, а я поспешила в кабинет директора.
— Какого хрена, вы скрыли, что у него есть старший брат, — рявкнула я без предисловий, влетев в кабинет.
Ирина Григорьевна вскинула на меня взгляд, Кирилл тоже повернулся, но промолчал.
— А что бы это поменяло? — спокойно спросила она, явно не впечатлённая моим гневным выпадом.
— Ничего бы не поменяло, просто нужно было быть честной, — злилась я, и на её спокойствие, и не на вмешательство Кирилла, который с интересом слушал наш диалог.
— Вот именно, ничего бы не поменяло, — продолжила Ирина Григорьевна, — Андрею пятнадцать лет, у него один путь, здесь до восемнадцатилетия, армия и большой мир, а Роман может ещё обрести семью.
Я прикрыла глаза.
Я понимала, что она права, по своему, права. Но всё это казалось скверным, искажённым каким-то. Ведь они, это всё что осталось у них в этом мире. Ведь это несправедливо разлучать их.
— Чего ты хочешь, зеленоглазая? — наконец подал голос Кирилл, и встал из-за стола.
Я прижала ладони к горящим щекам, и сделала пару вздохов. Мне нужно было собраться, потому что я уже знала, чего я хочу, мне осталось только это озвучить.
А решение зависело от Кирилла.
— Не хотите же вы сказать, что вы усыновите ещё и Андрея? — Ирина Григорьевна, смотрела пристально на меня, а я на Кирилла.
— Кирилл, мы должны их забрать, обоих.
На его лице не мелькнуло не единой эмоции, впрочем, это и не удивляло, он в этом спец. Но всё же, хотелось бы понять, о чём он думает, ведь наврядли, беря меня в любовницы, он думал, что станет отцом, да ещё и двух сыновей, и наврядли этого хотел.
— Я прошу тебя, пожалуйста! Их нельзя разлучать, Кирилл…
Но он продолжал молчать, видимо, взвешивая все за, и против, и я уже была готова пообещать ему всё что угодно, так мне хотелось сейчас, чтобы он согласился.
Кир, отмер, наконец, и подошёл ко мне, так и стоявшей у входа.
— Зеленоглазая, ты понимаешь, о чём просишь? — строго спросил он.
Я впилась в его лицо глазами, разглядывая на нём каждую чёрточку, каждую морщинку, каждую складочку. Он самый противоречивый, самый сумасбродный, самый порочный, самый красивый, и самый лучший мой мужчина.
Мужчина, который не обещает мне ничего, но делает для меня так много. Я так увязла в нём, захлебнулась, не вынырнуть. И именно с ним хочу этих детей, мальчишек, моментально запавших мне в сердце.
— Если ты меня сам не оставишь, я буду рядом всегда, не смотря не на что, обещаю, — это верно звучала как клятва, таковой она и была, и она подействовала.
Моё обещание удовлетворило его. Кирилл сморгнул, растопил лёд в глазах, и кивнул.
— Мы можем их забрать сегодня? — спросил он, не оборачиваясь к Ирине Григорьевне, смотря только на меня.
А у меня было такое чувство, что я контракт на свою душу с ним подписала. Подписала, и не жалею. Кому ещё вручать свою душу и сердце, если не тому, кого любишь.
— На Романа готовы все документы, не вижу препятствий, но на Андрея, ещё предстоит… И вы не женаты Кирилл Дмитриевич, я же уже говорила… — начал Ирина Григорьевна, но Кир перебил её.
— Иди, сообщи пацанам, пусть собираются, — и подтолкнул меня к двери.
Так в этот день мы стали родителями, пусть ещё только номинально, и нам многое предстоит узнать, многому научиться, но сжимая в объятиях улыбающегося Ромку, когда мы ехали домой, и, ловя искры надежды в голубых глазах Андрея, я знала, что сделаю всё, чтобы они были счастливы, и от них никогда не будет пахнуть этим холодным казённым, горьким ароматом.
28
— Иди сюда, зеленоглазая! — Кирилл перехватил меня в коридоре, и затащил в нашу спальню, сразу прижав спиной к двери, навалившись всем телом, я даже пискнуть не успела.
Он надавил пальцами на мой подбородок, и тут же нырнул горячим языком в мой рот, захватывая полностью всю территорию, властно и жадно.
Я протестующе застонала, и попыталась выкрутиться, особенно, когда почувствовала, его горячие ладони, заскользившие по бёдрам под подолом моего домашнего платья.
— Кирилл! Что ты делаешь? — задыхаясь, бормотала я, отвоевав немного свободы, стараясь вывернуться, из крепких объятий. — Там же мальчишки…
И в подтверждении моих слов, снизу, из гостиной раздался Ромкин смех, и бубнёж Андрея.
Они играли в приставку, вернее Андрей играл, а Ромка наблюдал, и скакал рядом, перекрывая порой обзор. Я тоже там, рядом с ними сидела, только пол мне показался холодным, и я пошла за носками для Ромки, и на обратном пути была захвачена в плен.
— Они играют, и переживут твоё десятиминутное отсутствие, — проворчал Кир, и, не подумав останавливаться, задрал платье мне до талии, впечатал в промежность мне свой стояк. — У меня скоро яйца лопнут. Ты динамишь меня, почти месяц!