Первое, что я увидела, открыв глаза, — небо. Темное, но без луны и звезд, скорее вечернее, чем ночное, оно словно было сделано из ваты. Будто кусочки ваты макнули в синюю и фиолетовую краску, а потом слепили из этих кусочков огромный купол, чтобы я могла смотреть на него, растянувшись на дне своего узкого, почти игрушечного кораблика.

Лодка продолжала качаться. Я слышала плеск воды, чувствовала запах соли. Моя голова касалась стопы Древнего, сидящего на невысокой лавке. В какой-то момент его лицо нависло надо мной, заслонив сумеречное небо, и кончики длинных светлых волос щекотно скользнули по щекам.

Все-таки не бросил. Спас. Вытащил из дома, охваченного пожаром. Правда, сам его и устроил.

— Где мы? — спросила я шепотом.

— Плывем по океану безвременья, — ответил эльф столь же тихо.

— Куда?

— Ко мне домой на остров, которого не существует.

— И как долго нам плыть?

— Пять минут и немного вечности.

Свет падал так, что лицо Ирвинга находилось в тени и казалось темным пятном. Я видела лишь глаза. Они сияли сапфирами, яркими драгоценными камнями.

— Встанешь или еще поспишь?

Вместо ответа я протянула руку, и Древний осторожно помог мне сначала подняться на колени, а потом усесться на вторую свободную лавку напротив него. Расположившись, я заметила, что лодку несет течение: она плыла сама, без нашего участия. Снаружи, по бокам обоих бортов, были закреплены весла, но Древний ими не пользовался.

— Так значит, ты специально проник в бордель? — спросила я после нескольких минут напряженного молчания. Напряженного для меня, потому что Ирвинг выглядел расслабленным и довольным. Легкий ветерок трепал его волосы и расстегнутый ворот мантии. Черная ткань штанов обтянула колени. Кожа высоких сапог собралась складками в районе щиколоток.

— Такой был план. Грязнокровец не может войти в «Шипы» без ошейника.

— Ладно, в бордель ты вошел. Но как ты собирался из него выйти? Ошейник-то антимагический.

— Он не должен был заблокировать мою силу. По крайней мере, меня в этом убедили. Я был уверен, что смогу снять его без проблем, что войду, заберу зелье и сразу выйду, но все пошло не так. Я застрял в этом… в этом притоне.

— Кто убедил?

Древний отвернулся, и теперь я имела возможность лицезреть его идеальный профиль на фоне темнеющего неба. Ответа я не дождалась.

Вспомнился подслушанный разговор.

«Ты меня подставила. Из-за тебя я здесь. Шантаж? Ты меня шантажируешь?»

Возможно, в тот день в комнате с эльфом все-таки кто-то был. Прятался под мантией невидимкой или нырнул в тайных ход, едва услышав звук открывающейся двери. Жаль, не получилось застукать его загадочную собеседницу. Интересно, чем его шантажировали?

— Ты и правда темный колдун? — спросила я, зябко поежившись.

Ирвинг улыбнулся уголком губ.

— Зачем тебе нужна кровь единорога?

Улыбка исчезла с лица Древнего. Он сжал зубы.

— А душа у тебя есть? Ты ее случайно никому в последнее время не продавал?

— В последнее время нет.

— А не в последнее?

— Мне кажется или кто-то отчаянно хочет за борт?

— Даже не представляю, кто это может быть.

От греха подальше я решила повременить с вопросами, тем более на горизонте сквозь рваные клочья тумана проступило темное пятно — остров.

Лодка причалила к острову. С шорохом и шуршанием ее деревянное днище врезалось в прибрежную гальку, смешанную с песком. Не успела я встать, как волны подхватили наше заколдованное суденышко и понесли обратно в океан, затем снова швырнули его вперед, по направлению к каменистому пляжу.

В этот раз подняться с лавки я не решилась, зато Древний бесстрашно спрыгнул в воду, не побоявшись замочить брюки и подол длинной мантии.

— Твоя очередь.

Ветер, дующий с берега в сторону океана, швырнул длинные волосы ему на лицо.

Я посмотрела на протянутую ладонь и вложила в нее свои пальцы. В следующую секунду я оказалась в объятиях Ирвинга, несущего меня на руках в сторону острова, покрытого густым лесом.

Темный колдун, зло во плоти, а ноги даме замочить не позволил. Плюс ему в карму.

— Здесь есть люди? Кто-нибудь, кроме нас? Хотя бы одна живая душа?

Тишина над островом стояла абсолютная. Все звуки, которые я слышала, создавали мы сами. Скрип влажных камешков под подошвами туфель, шум тяжелого, прерывистого дыхания. Моего. Дышала я так, словно пробежала километр, — на каблуках и с затянутым до предела корсетом.