Людмила, оценив обстановку, под предлогом, что ей надо "в кустики", убежала в лес, заблудилась и позже вышла в какую-то дальнюю деревню.

Над Светланой издевались двое суток, потом, полумертвую, бросили в лесу...

Волгин вернулся в Горотдел, отдал необходимые распоряжения.

Выслал на место преступления оперативную группу. Глазкова и Петрикова доставили через полчаса. Марата чуть позже.

Пока за ними ездили, Волгин сделал самое трудное: сообщил родителям Рябининой о несчастье с их дочерью. Сказал, что сейчас ее лучше не навещать, ей сделали хороший укол и она проспит целые сутки. К тому же он попросил врачей хоть как-то замаскировать следы побоев на лице и теле девушки.

– Вы их найдете?
– спросил отец.

– Мы их уже задержали.

– Я сам их убью. Можно?

– Нет, - прошептала мать помертвевшими губами, - я их убью.

Волгин позвал врача. Потом распорядился отвезти Рябининых домой.

И пошел по кабинетам, где допрашивали насильников.

Марат Паршаков, 27 лет, ранее судимый за изнасилование и нанесение тяжких телесных.

– Не, в натуре, - отвечал он, - мы хотели без булды, по-хорошему. А она, сука, кусаться начала...

– Это тебе за суку, - сказал Волгин, когда Марат отлетел к стене от его удара.

– Ну ты чего, начальник, дерешься, - встал, прижимая ладонь ко рту. Она мне всю рожу расцарапала, да? А ты еще дерешься. Прокурору заяву сделаю.

– Не успеешь, - сказал Волгин.
– Завтра тебя расстреляют. Отец потерпевшей, своей рукой. Двумя патронами. Сначала одним яйца тебе отобьет, а потом другим лобешник раскрошит.

– Во! Как же! Нет такого закона.

– Не было. А теперь есть.
– И следователю: - Как акты экспертизы будут готовы, оформляйте его к смертной казни.

Игорек и Васюта. Из благополучных, обеспеченных семей. Мать Глазкова - директор школы, где он учится. Отец Петрикова - крупный, по маркам города, чиновник.

Ребята неплохо учились, оба имели всю необходимую молодежную атрибутику (видео, аудио, мото, прикид, жвачка), чтобы быть довольными жизнью и несколько свысока относиться к тем, кто этой атрибутики не имел. И от этого "несколько свысока" оказалось всего два шага до полного отрицания права других людей на честь, достоинство, неприкосновенность. На саму жизнь.

Допрашивали их порознь, но показания совпадали полностью, до самых омерзительных деталей. Чистосердечно, стало быть, раскаялись и помогали следствию в расчете на снисходительность суда.

Правда, Васюта Петриков сделал было попытку туманной угрозы, мол, вы еще не знаете моего батю, не только меня отмажет, но и вас накажет. Однако, когда следователь, завершая допрос и давая ему листы протокола на подпись, сообщил, какое наказание Васюту ждет в самое ближайшее время, тот наипозорнейшим образом напустил в фирменные штаны.

Вот так они всегда: как издеваться над другими - смельчаки, как отвечать за содеянное зло - ссутся обильно и беззастенчиво.

Материалы скомпоновали. Признание преступников получено. Они полностью изобличены. Можно ставить последнюю точку.

Но зависла над листами дела рука Волгина. Что-то в показаниях подследственных настораживало. Быстрое признание? Да ничего удивительного сама потерпевшая назвала их. Экспертизы убедительно подтвердили вину. Чего уж тут брыкаться?

И еще одна деталь. Оперативная группа, выезжавшая на место совершения преступления, явно перевыполнила задание. Внимательно обследовав стоянку "туристов", она собрала все вещдоки: кроссовки и белье Светланы, заброшенный в дальние кусты рюкзачок с ее вещами, утерянную, как выяснилось позднее, Паршаковым зажигалку, разбросанные вокруг бутылки из-под спиртного... Но вот какая незначительная неувязка - кроссовок оказалось три (одна, непарная, на два размера больше и тоже женская); были найдены заколка для волос в виде золотистого жучка, застежка от лифчика и ремешок, предположительно от кожаной дамской сумочки. Все эти вещи, как выяснилось, ни Светлане, ни Людмиле не принадлежали. Да, и еще странная для леса находка - обрывок телефонного провода. И вообще, исследуя место, оперативники сделали вывод, что оно и ранее неоднократно использовалось для ночевок и посиделок у костра.

Да что тут особенного? Что странного? Что криминального?

Хорошее местечко: песчаный берег, речка журчит, высокие сосны, веселый подлесок и от города недалеко. Что ж удивительного, если какая-то молодежная компания облюбовала его для этих... вот-вот, для "уик-эндов", по-нынешнему? Ничего удивительного. Тем более - подозрительного.

Однако Волгин так и не поставил точку. Многоточие нанес. Длинное. Вызвал двоих ребят, подотошнее и повнимательнее, и снова послал их в лес.

– Пошире поищите, - напутствовал, - концентрически.

– А что искать-то, конкретно?
– последовал резонный вопрос.

– Если бы я знал, - не менее резонный ответ.

– Понятно, - соврали ребята и, захватив бутерброды и термос, отправились в поход.

А Волгин с другого конца взялся. Сам не зная за что. Заявлений от граждан подходящих не было. А вот интуитивная тревога была. И были в городе текстильный техникум, зачахнувший совсем (учащихся девчонок прежде срока на каникулы распустили), а также интернат для детей от неблагополучных родителей. Вот в общежитие техникума и в интернат Волгин еще двоих ребят направил.