Запомните: с этого дня вы будете нести службу так, словно конкретно защищаете своих родителей, детей, любимых. А значит, вы будете жестоки и беспощадны к убийцам и насильникам. Ко всем выродкам, которые сознательно выбрали свой кровавый путь. Кто может осудить нас?

Молчание.

– Еще вопросы? На сегодня все свободны. Завтра будет готова разметка по личному составу, распределению должностей и обязанностей. Есть время подумать. Жду ваших предложений. Пять человек оставить на дежурстве.

Молча разошлись. Остались Майор и мой новый зам Волгин.

– Сегодня надо забить стрелку в Заречье. Выслать парламентера. Эту занозу нужно вырвать как можно быстрее.

– Что требуется для встречи?
– спросил Майор.
– Какая подстраховка?

– Мне нужен только снайпер.

– На встречу пойду я, - сказал Волгин.
– Дайте мне указания. Вам нельзя.

– На встречу пойду я. У нас такой обычай.

– Тогда я пойду парламентером, - упрямо сказал Волгин.- У нас тоже такой обычай.

– Согласен.

– На чьей территории?

– Значения не имеет. Принимайте любые их условия в этом плане. Это наше преимущество. Психологическое. Главное, когда определится место, обеспечить снайперу условия для работы.

– Это понятно, - Волгин закурил, а Майор посмотрел на него с завистью.
– А если они откажутся от встречи?

– Не откажутся. Им нужна ясность. И они ее получат. В моей интерпретации. Все, поезжайте. Майор вас прикроет. Только распорядитесь, чтобы задержанных покормили.

Волгин кивнул, а Майор предостерег:

– Однако Пилипюку это дело не доверяйте - отравит еще.- И пояснил: - У него дружок недавно в операции погиб.

Правильно - они нас убивают, а мы их кормить должны? Не будет больше этого. Скоро.

Проводив парламентеров, я поработал над новой структурой городской милиции, подчинив ее составляющие приоритетным задачам, и в соответствии с этим составил "штатное расписание".

Едва я положил ручку и взял сигарету, вошла Лялька, напомнила:

– Вы хотели с участковыми инструктаж провести.

– Зови.

Участковых я менять не стал (за исключением Волгина). На этой должности люди не портятся.

– Вам я не ставлю никаких новых задач. Работайте, как работали. Вы свое дело знаете лучше меня. Напомню только: вы, ребята, единственная сила, которая может противостоять бытовухе. Это не те преступления, которые надо расследовать, - их надо предупреждать. Народ сейчас сломлен, озлоблен, и мужики порой вымещают бессильную злобу не на тех, кто виновен в их бедах, а на тех, кто под рукой, кто безответен. Чаще всего - это члены семьи, соседи. И безнаказанность в этом деле чрезвычайно опасна. Раз избил жену, отвел душу, два, а потом во вкус вошел, остановиться уже не может...

– Это понятно, - сказали они в один голос.

Еще бы. Каждый из них сталкивался практически ежедневно с семейным изуверством. Каждый из них знал, чем оно - рано или поздно - кончается: либо эта скотина забьет до смерти кого-нибудь из родственников, либо они, в отчаянии, забьют его - топором, сковородой, гантелями.

И каждый инспектор чувствовал свое бессилие предотвратить беду.

Нет у него власти оформить потерявшего человеческий облик алкаша на принудительное лечение. Нет у него власти засадить его за решетку. Порой даже по вызову в квартиру войти не может - дебошир санкции прокурора требует, свои права знает. А вызвать его в опорный пункт на беседу - да пошел ты... И что ему беседа?.. Это действительно все понятно.

– Значит, если понятно, задача такая: бить врага его же оружием. Другой меры я пока не вижу. Только страх перед немедленным и ощутимым возмездием остановит дурака и злодея.

– Будем бить?
– Они не очень удивились.

– Будем. Но сначала - разъяснительная, доходчивая работа. Чтобы потом не обижались. Вы все знаете свои "горячие точки", всех квартирных изуверов. Мягко, ненавязчиво поясните каждому, что отныне к ним будут применяться другие меры, намекните - какие именно. Можно даже слегка продемонстрировать. При удобном случае.

– И параллельно, - подсказал пожилой участковый с седыми усами, переговорить наедине с членами семей. Мол, ничего теперь не бойтесь, сигнализируйте сразу. Будет сигнал - будут меры. Такие, что мало не покажется. А то ведь чаще всего как случается? Вызвал я его по обращению родственников, провел беседу, а он вернулся домой и свою беседу провел, более эффективную. Хорошо еще, если с менее тяжкими последствиями. А тут, конечно, вы нам преимущество даете.

– Верно. Но и спрашивать за него буду. Оставайтесь объективными. Руководствуйтесь в каждом отдельном случае совестью и справедливостью.