Семеныч еще чуть призадумался.

– Однако, если на колонну не напасть, Серый это дело просечет. Настороже будет.

– Нападешь, Семеныч. Для того и нападешь. Для отводу глаз. Хрен с ней, с колонной. Все равно наша будет. Нам главное - Серого живым взять. Хотя бы отчасти. Убедил?

– Может, и так. К слову сказать, и колонну придержим, чтобы раньше времени не помешала.

– Ну, решились, парни?

– Решились, - Губернатор встал, вытянул из-под Гошиных рук листок, протянул Ване: - Срочно отправить послание в город и озвучить по радио. Народ откликнется. На своего Губернатора.

– Хорошо придумал, - серьезно сказал Ваня.
– Обязательно отправим. А то ведь тебя Серый первого расстреляет. Только вот радио больше нет. Серый забрал.

– Тогда зачитать всенародно, на площади.

– С танка, что ли?
– усмехнулся Ваня.

Ельник сменился смешанным лесом, за ним пошел чистый веселый березняк. Посветлело.

Ребята на заднем сиденье, похоже, тайком дремали, не закрывая глаз. Когда я к ним оборачивался, они никак на это не реагировали.

Сливко, который все время пел, щурясь от встречного ветра, стоял по пояс в башне (что уж он там пел, мы все равно за шумом дороги не слышали), наконец тоже притомился, но в танк не спрятался, вел наблюдение по сторонам, хотя на пути туда мы нападения не ждали.

Изредка выходил на связь Майор, он ехал в бээмпэшке, замыкающим.

А вот Пилипюк строил радужные планы на ближайшее будущее.

– Як вернемся, жинку вызову. С хлопцами. Дюже скучился за ними. И дивчины кругом гарные, соблазняют. Як вам, Лексей Митрич, це дило глянется?

– Дюже гарно це дило, Василь. Но я бы трошки подождал.

– Тю! Зачистку за мостом зробим - и вся наша печаль.

Вот провокатор - "не смеют, что ли, командиры?..".

– А дальше что?

– Гарное время настанет.

– В то гарное время со всей округи шпана на нас соберется.

Он повернул ко мне добродушное, не в меру удивленное лицо:

– А чего ж мы ждем?

– Этого и ждем. Ты б на дорогу бачил, а не на меня.

Пилипюк покачал головой.

– Не понял. Или мне знать не положено?

– Военная тайна. Но тебе открою. Дальше я сделаю так, что бы в центре узнали про наши самовольные дела. Что будет?

– Що? Погутарять трошки та войско пришлют.

– Вот и гарно. У города соберутся бандюки со всего района. И правительственные части. Вот мы их и столкнем. А сами из города поможем.

– Кто ж це придумал?
– восхитился Пилипюк.

– Умный хлопец придумал, - не стал я ложно скромничать.

У бетонки, отходящей от шоссе на Зону, колонна встала. А я со своими, свернув, поехал дальше.

– Надолго, товарищ полковник?
– крикнул вслед Сливко.

– Оправиться и покурить успеете!

Дорога была здесь похуже, плиты уложены с большими зазорами, проросшими травой - по весне начинали играть, а к лету застывали - каждая как ей нравится.

Ехали медленно, как по шпалам.

– Товарищ полковник, - взмолились ребята, - разрешите своим ходом, пешком?

– А вы меняйтесь, - посоветовал я.

В моей машине сзади было только одно сиденье, второму пассажиру приходилось прыгать задницей на стальном багажном ящике.

– Уже менялись - без толку.

Вот так всегда - чего-нибудь да не хватает человеку. Выспался - так жрать просит. Наелся - зрелищ ему подавай. Сплошная диалектика.

Высадил я их. А метров через пятьдесят дорога опять хорошей стала. Пилипюк притормозил, чтобы ребят дождаться. Улыбается, хитрый хохол.

– Проучим салажат, Лексей Митрич?

– Обязательно проучим, - согласился я.
– Это наш долг. Как старших товарищей.

– Швыдче, хлопчики, швыдче!
– заорал Пилипюк.
– Мабудь, не старшина полковник вас дожидается!

Хлопчики наддали; как кони забухали берцами по бетону. Поравнялись с машиной, изготовились в нее заброситься на малом ходу. Не вышло - Пилипюк газанул - только нас и видели.

– Это они тебя с лестницы столкнули?

– Кто знает? Из той железяки не видать ни хрена.

В Зоне я прошелся с начальником по территории, заглянул в бараки, на будущий завод, в пищеблок.

Всем остался много доволен. Заключенных, как я и рекомендовал, рассортировали. Рецидивисты с малолетками и бытовиками не общались, опыт свой не передавали, к образу жизни и психологии своей не приобщали. Завод уже под крышей обосновался, шло формирование цехов и бригад. Новые бараки были почти готовы к заселению, в старых начальник собирался устроить склады материалов и готовой продукции.