— Да, угрожаем. Король Ольвэ однажды согласился бы передать власть старшему сыну. Здесь давно правил именно Айриольвэ, только не мог надеть корону. Но однажды это бы произошло. А вы… Вы лишили наш народ будущего.

Финдекано задумался. Насколько он знал Айриольвэ, принц не производил впечатление сильного претендента на трон. Кто-то пытался править за его спиной? Подумав об этом, сын Нолофинвэ почувствовал, как закипает кровь. Проклятые интриганы! Давайте, поднимайте войска! Оскверним Альквалондэ ещё раз. С превеликой радостью!

***

Над морем кружили чайки, ветер то усиливался, то ослабевал, волны мягко накатывались на берег, играя мелкими белыми камешками. Рядом с причалом для рыбацких лодок юный эльф с собранными за спиной серебристыми волосами, обнаженный по пояс, с длинными бордовыми шрамами, исполосовавшими правую руку от плеча до локтя, учил трёх мальчишек, едва достающих ему до пояса, забрасывать сети. Двое самых маленьких больше внимания уделяли швырянию камешков в воду, соревнуясь, чей больше раз прыгнет.

— Видишь, Ириссэ, — вполголоса сказала супруга Турукано, указывая кивком на эльфов у моря, — этот парень попал под меч кого-то из Нолдор. Выжил. Теперь растит братьев или соседских детей, потерявших отца. Как думаешь, что он говорит мальчикам о нас?

— Что мы трепетные создания, — мрачно отозвалась дочь Нолофинвэ, затачивая короткий кинжал.

— Принцесса Ириссэ! — послышался голос со стороны порта. — Принцесса Эленнис!

— Эленвэ! — раздражённо поправила воина жена Турукано.

— Король Нолофинвэ вас срочно зовёт к себе!

Удивлённо переглянувшись, эльфийки покинули пристань. Мальчишки с сетями проводили их внимательными взглядами, а потом всмотрелись вдаль, туда, где небо касалось моря. Словно кого-то ждали.

***

Родник с прозрачной журчащей водой был совсем тоненьким, почти незаметным во тьме, и вовсе не привлекал бы внимания, если бы не плохо замаскированная широкая труба водостока, проходящая под всем портовым городом и оканчивающаяся здесь.

Аракано осмотрелся. Эльфы, ходившие по лесу на разведку, говорили, что птиц и зверьков не осталось, и среди мёртвых деревьев теперь стоит мёртвая тишина, но сейчас племянник Нолофинвэ время от времени слышал далёкий присвист, доносившийся с разных сторон. Это настораживало, и двое воинов отделились от основной группы проверить, нет ли поблизости нежелательных путников. Хорошо хоть не поднимался ветер, поэтому не падали сучья и не скрипели угрожающе толстые стволы.

Карты, составленные Глорфинделем, было очень сложно читать: молодой военачальник говорил, это делается специально на случай попадания секретных сведений в руки врага. Самым раздражающим для Аракано был тот факт, что Глорфиндел, даже раненый, зная, что не примет участие в задании, не рассказал всех кодов шифрования и значений символов. Кроме того, масштаб карты был разный в разных секторах, меняясь плавно, искажая изображение местности почти незаметно. От безумной головоломки вскипал мозг, и когда нужное место находилось, это каждый раз становилось неописуемым счастьем для нового лидера.

— Заделываем слив! — скомандовал Аракано, и в этот момент короткий свистящий шорох со всех сторон рассёк воздух.

Истины свет

Он увидел свет. Не мягкий серебристо-золотой, не жгучий алый и оранжевый, не таинственный едва заметный звездный. Нет. Совсем другой. Свет был… Живой. Как в ладонях Феанаро Куруфинвэ, когда он с любовью и нежным трепетом держал Сильмарили, разговаривая с ними. Только сейчас свет не был играющим и шаловливым. Он был ровный, величественный, плавно меняющий оттенки. И ничего прекраснее не существовало нигде и никогда.

Среди волшебного сияния проступили совершенные контуры прекрасного лица.

— Владыка Манвэ? — с трудом прошептали пересохшие, полопавшиеся губы.

Ответом стала добрая сочувствующая улыбка. Всё знающая и понимающая. Всепрощающая. А потом лица коснулось тепло. Стало так хорошо, что из глаз полились слёзы, и в них было исцеление израненной души.

Тепло медленно разлилось по телу, прогоняя истощение и бессилие, залечивая превратившиеся в кровавые корки колени.

Осторожно приподнявшись с земли, Арафинвэ вдруг понял, что свет угасает, и снова пал на колени.

— Нет! — закричал он, что было сил. — Нет! Не оставляй меня, молю! Я всё сделаю, только не исчезай!

— Поднимись с колен, — с нежностью произнес Манвэ. — Ты не раб, а всего лишь заигравшийся потерянный ребёнок. Но теперь ты снова дома. Там, где свет и любовь.

***

По телу разлилась странная лёгкость, словно при погружении в воду. Постепенно возвращалось понимание происходящего, сознание прояснялось, воспоминания всплывали одно за другим, но… Картина мира полностью поменялась. Арафинвэ вдруг почувствовал, какое на самом деле все неважное, мелочное и бессмысленное. Но… Такое хрупкое и прекрасное! И такое любимое! Чувство единения с чем-то великим породило в сердце бесконечное счастье. Как можно было жить, не зная его? Не почувствовав, не осознав…