Близнецы насупились ещё больше.

Виан или Диан, я ещё не научилась их различать, сжал кулаки, резко подался вперёд и выкрикнул Блезу в лицо:

— Глупые или нет, но когда папа в последний рейд уходил, нас не было!

И мальчишки, обогнув парня, бросились на первый этаж.

Блез тихо выругался.

— Простите, госпожа.

Я поймала его за руку.

— Ничего страшного. Не ругайте их, пожалуйста. Они ведь за вас переживают. Мальчики боятся.

Блез понуро кивнул.

— Завтрак через пятнадцать минут, госпожа, — он легко освободил запястье от моего слабого захвата и… мне показалось, что он сбежал.

Я слушала его быстрые шаги по каменным ступеням.

Вздохнув, я вернулась в комнату, быстро привела себя в порядок и, прихватив солнышки, поторопилась в столовую. Спускаясь, я широко улыбнулась — никакого траурного настроения, только позитивный настрой! Не хочу, чтобы Блез выходил в рейд с тяжёлым сердцем.

Близнецы, когда я пришла, уже сидели за столом. Я подмигнула им и продемонстрировала салфетку, приложив к платью:

— Как вам?

Мальчики переглянулись:

— Ух ты! Это что? — прозвучало фальшиво.

Я переставила свою тарелку в центр стола, постелила солнышко, вернула тарелку на место. Мальчики молча наблюдали. Я расстелила оставшиеся салфетки, две положила в центр стола — на них кухарка поставить горячее.

— По-моему неплохо получилось?

Близнецы ответить не успели. В столовую вошёл затянутый в мундир Блез. На груди мужчины, переливаясь шестью лучами, играла ослепительно белая звезда. Я постаралась не смотреть на артефакт.

— Приятного аппетита.

Следом за Блезом появилась кухарка. Женщина принесла знакомые лепёшки, всё тот же белый сыр, снова яичница, холодная курятина. Неожиданным дополнением стали блинчики и зелёный джем, судя по всему, сделанный всё из того же кактуса. Я решила, что джем пробовать не рискну. А начну, как и все, с глазуньи.

Пока я примерялась ко второму кусочку, Блез съел почти всё.

— Вы торопитесь? — догадалась я.

— Да. Сбор через полчаса.

Странное дело: язык чужой, меры измерения другие, а я их понимаю и сама не замечаю, как перевожу в привычные.

— Вы сделали? — отхлебнув горячий напиток, Блез указал на салфетку.

— Да. Вы не против?

Блез как-то неуверенно пожал плечами.

— Что-то не так? — напряглась я.

Блез отвечать явно не собирался. Я перевела взгляд на мальчиков, и близнецы охотно просветили:

— Вы бы ещё мантию главы Ковена на стол постелили, — фыркнули они. — Дорогущее кружево…

— Виан! — одёрнул Блез.

— А разве не так? — влез Диан. — Ты каждую монету считаешь, а объяснить, что это, — он кивнул на солнышки, — сумасшедшее транжирство, стесня-я-я-яешься.

Вот же!

— Я не знала.

Боже, глупо как вышло. Я и предположить не могла, что мои нитки-иголки настолько дороги. Да и… Если бы я Блезу тогда не ответила, что ещё мне нужно, он бы обиделся, даже оскорбился. Я не понимаю… Взрослый же парень, с умом. Почему не ставит разумные рамки? Я ведь ничего не понимаю, не знаю, что можно, что нельзя. Впредь буду умнее, впредь ни шагу не ступлю, не поговорив сначала с близнецами. Мальчики в этом плане бессмысленным и явно вредными благородством не страдают.

— Я подумала, что такие вещи можно продавать. Уникальная авторская работа, украшение дома.

Близнецы откровенно расхохотались.

Блез попытался их урезонить, но время поджимало, к тому же я его перебила:

— Простите, господин Ириас. Я хотела перестать быть обузой, а всё, что я умею — это плести.

— Госпожа… Я признателен вам за попытку, но, пожалуйста, не стоит. Я рад вашему обществу в своём доме. К тому же именно я виноват в вашем перемещении. Я должен о вас позаботиться.

А переводится вежливая фраза: сиди тихо, от твоих трепыханий только хуже. Я понурилась.

— Ничего страшного, госпожа.

— Угу.

Может быть, и не страшно, но очень неприятно, что Блез, похоже, из чувства вины, считает своим долгом удовлетворять мои капризы, а очевидного не понимает: всё вокруг мне настолько чуждо, что я при всё желании не могу соотнести земные привычки с реалиями жизни форта. Что я должна была сказать, что мне ничего не нужно? Но на мою попытку сэкономить Блез скорчил такую рожу, что мне духу не хватило соврать, тем более мы бы оба знали, что я вру. А сегодня? Сам бы разбудил ради спокойствия мальчишек, а он ругался.