Вот уж не предполагал, что домработница такая… недалекая. Ее взбесили не разбитые коленки, а косметика на лице Мии. И что из того, что она накрасилась? Все девчонки так делают! Но в представлении ее матери это страшное преступление.

А Мия… молчит? Почему она молчит? Почему не возразит матери? Она же не маленький ребенок!

Какая-то зловещая тишина… И звук пощечины!

У меня темнеет в глазах, стоит представить, что происходит за дверью. Но я не могу туда ворваться! Только хуже сделаю!

— Татьяна Петровна! — кричу я во всю силу легких, метнувшись на кухню. — Татьяна Петровна-а-а!

Она появляется почти сразу — немного напуганная, раскрасневшаяся.

— Что такое, Кирилл? Что случилось?

— Я сильно проголодался, — нахально вру я. — Не успел пообедать. Есть, что перекусить? До ужина не доживу.

— Да, конечно. Сейчас сделаю тебе бутерброды. Подожди в столовой.

— Можно, я тут подожду? — Усаживаюсь на табурет у стола. — Заодно посмотрю, где что лежит, чтобы не дергать вас по пустякам.

— Дергай, Кирилл, — возражает она. — Это моя обязанность.

Татьяна Петровна кладет в тостер половинки булочек, достает из холодильника колбасу и сыр, зелень и помидоры.

Отвлечь ее на десять минут — лучше, чем ничего. Но все же недостаточно.

— Мия из-за меня упала, — говорю я. — Вы ее не ругайте, пожалуйста.

— Кирилл, тебе не стоит в это вмешиваться, — сухо отвечает Татьяна Петровна.

Почему взрослые такие? «Не твое дело». «Не лезь». «Не вмешивайся». А если я чувствую, что должен вмешаться?!

— В школу сегодня представитель одного известного бренда приходил. Они рекламируют линию косметики для девочек. Мию выбрали в качестве модели для пробных съемок. Она такая дурочка, отказалась от контракта. Я ее уговаривал макияж оставить, она с ним еще красивее. Мы чуть не подрались, я случайно ее толкнул… Вот она и упала. Простите меня, Татьяна Петровна.

Складно? Вполне. Уверен, Мия отказалась бы от такого контракта. Из-за матери, та не позволила бы.

— Я поняла, Кирилл. — Она ставит на стол тарелку с бургерами. — Приятного аппетита.

Похоже, я сделал все, что мог.

— О, а вы не можете Мие напомнить, что я ее жду?

— Зачем? — нахмурилась Татьяна Петровна.

— Задание само себя не выполнит. Нам диалог составить надо, на английском.

— Вы собираетесь учить уроки вместе?

— Не уроки, — объясняю терпеливо. — Одно задание. Командная работа.

— А-а… Хорошо, я ей напомню. Но наверх, в твою комнату, Мия не пойдет.

— Да в гостиную пусть приходит. Успеем до того, как дядя вернется. Спасибо, Татьяна Петровна!

Прихватив тарелку с бургерами, удаляюсь в гостиную. Дядя предупреждал, что не потерпит крошек на диване, поэтому устраиваюсь на подоконнике, сунув в уши гарнитуру.

Есть неохота, кусок в горло не лезет, но я впихиваю в себя один бургер, а другой оставляю Мие. Она сегодня не появлялась в столовой.

С ненавистью смотрю на тарелку. Вот опять! Зачем я это делаю? Ладно, мне было неприятно, что кто-то бьет девочку. Пусть даже мать! Но это зачем?!

— Зачем? — спрашивает Мия, подходя к окну. — Куда ты так торопишься? Урок послезавтра. Я не успела подготовиться.

Она говорит тихо, но я слышу ее голос сквозь рычащую в ушах музыку. Прячу гарнитуру в карман.

— Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, поросенок, — нравоучительно говорю я.

Мия умылась и надела домашний костюм. Только припухшие глаза ее выдают. И краснота на щеке. Она прикрывает ее волосами, но я все равно вижу след от пощечины.

Мои слова Мия игнорит, на «поросенка» не реагирует. Плохо дело.

— За учебником сгоняю, — говорю я, соскакивая с подоконника. — И за планшетом. Сейчас быстро набросаем текст. Сделай доброе дело, а?

— Какое? — бурчит Мия. — Чего тебе еще?

— Неудобно возвращать. — Я перехожу на шепот, подвигая к ней тарелку с оставшимся бургером. — Но в меня больше не лезет.

— Хочешь, чтобы я выбросила?

— Э-э… Нет, предлагал съесть. Но можешь делать с ним, что хочешь.

Мия

Обычно я не возражаю маме, так спокойнее. Она вспыльчивая, и если бы я дерзила, мы ругались бы с утра до ночи. Проще выслушать молча, не раздувать конфликт. Но сегодня нервы сдали. Весь день в напряжении, это нелепое падение, Кирилл с его нападками — всё против меня! И чертов макияж…