— На принцессе? — гадко усмехнулся Родерик.

— На Сайле! — Эрберт взмахнул рукой, выплеснув на каминную кладку остатки виски. — Что мне теперь терять?

Какая прелесть.

Сайла растянула дрожащие губы в улыбке и наконец шагнула в комнату:

— Очень мило, господа, что иного места для столь откровенной беседы вы не нашли.

Родерик отреагировал первым: тут же вскочил, спрятав бокал за спину, и вытянулся как на плацу. Вот только позабыл, что надо изображать пьяного, да довольную ухмылку вовремя не погасил, и Сайла прищурилась. Значит, напрасно она думала про него плохо. Он ещё хуже… наглый подстрекатель. Тут же захотелось добавить к сияющему под глазом фингалу второй. Для симметрии.

Эрберт в своём свинском состоянии оказался куда честнее. Честно встал, честно икнул, честно пробормотал невнятное:

— Ты… по… жнюсь…

И так же честно рухнул на пол.

Сайла пару мгновений наблюдала, как он сворачивается калачиком, явно вознамерившись тут отсыпаться, затем перевела взгляд на Родерика.

— Когда я пришёл, он уже был пьян, — вскинул руки тот.

— Вопрос в другом. — Сайла угрожающе шагнула к нему. — Зачем ты пришёл?

— Обменяться сведениями? — не слишком уверенно предположил Родерик.

— Или влезть в мою личную жизнь?

— Это, что ли, твоя личная жизнь? — Он кивнул на храпящего принца. — Не разочаровывай меня. Могла найти источник информации… получше.

От обиды перехватило дыхание. Сайла замерла на миг, сражаясь с эмоциями, затем холодно кивнула и отступила, освобождая путь к двери.

— Пошёл вон.

— Что?

— Покиньте мои покои, граф Ламонт. Боюсь, вы не переживёте слухов о связи со столь недостойной особой.

«Я лично прослежу, чтоб не пережили».

Родерик нахмурился:

— Что я такого сказал?

— Ничего.

— Я, между прочим, убедился, что твой принц ни при чём…

— Уходи!

— Сайла, я…

— Беда! — перебил его тонкий голосок, и в комнату ворвалась одна из тёмных служанок, приставленных к Светлой принцессе.

Сайла просила её докладывать о передвижениях наследницы, но имела в виду краткие отчёты в конце дня, а не вот такие вторжения. Впрочем, слово «беда» и испуганная мордаха девицы не предвещали ничего хорошего.

— В чём дело?

Служанка запнулась, заметив на полу принца, но быстро взяла себя в руки, перевела влажные глаза на Сайлу и выдохнула:

— Кажется, принцесса лишила принца Шэрата… достоинства.

Вообще, первой жертвой я выбрала Алрэя, сочтя его самым подозрительным из тёмных братьев. Ментальная магия способна на многое, и даже если мои учителя значительно преувеличивали её опасность, всё же именно второй принц проявил особое рвение в расследовании. В его искреннее желание взять меня в жёны я не сильно-то верила, а вот в то, что он мог придумать это покушение только ради возможности залезть делегатам в головы, вполне.

Чем не благовидный предлог?

Тёмные ведь знали, что я в карете с Угольком, и не знали, насколько плохо он тренирован. Алрэй, вероятно, был уверен, что я не пострадаю, но повод пошпионить за светлыми получался замечательный. Вот только и прятался менталист превосходно, а меня ни на секунду не оставляли без присмотра, так что планы пришлось менять на ходу.

Я терпеливо не обращала внимания на королевскую стражу, что весь день кружила поблизости, и даже согласилась на чаепитие в садовой беседке в компании гостивших во дворце тёмных леди, а тем временем отправила светлую служанку выяснить, где сейчас второй принц, чтобы позже ненароком с ним столкнуться.

Увы, девица вернулась ни с чем, а придворные сплетни быстро наскучили, и день прошёл в невыносимой тоске. Я усердно улыбалась и кивала, когда ко мне обращались, порой вставляла незначительные реплики и сердито зыркала на собственных фрейлин, которых, впрочем, моё незавидное положение очень даже устраивало. А что? Принцесса под присмотром, никуда не лезет, не подвергает себя опасности. Может, конечно, помереть от скуки, но кого это волнует? Рори тоже благоразумно не показывался мне на глаза, как и Сайла, и надежды выяснить хоть что-нибудь стремительно таяли.

Пока к нашим девичьим посиделкам внезапно не присоединился другой принц — Шэрат.

Не менее опасный и подозрительный и куда более доступный.

Я как-то сразу вспомнила, сколь пугала меня в детстве (да и позднее тоже) анимансия. А ещё провела нехитрые параллели с собственным даром: если целитель душ способен лечить в том числе и магические травмы, то не может ли анимансер точно так же влиять на чужую силу? «Магия — есть душа», — так говорят. Так кто ещё мог перекрыть доступ к дару сразу десятку тёмных и светлых? Кто задержал их всего на пару секунд, но тем самым помешал остановить летящую к пропасти карету? И ведь Шэрат явился за Нат вместе с братом — вдруг они вообще действуют сообща?