— Говори про болезнь! — оборвала Хорька Альда.

— Я мало о ней знаю… Но она зависит от луны.

— От луны?

— Да, именно так. Третий господин по-прежнему встречается со своим друзьями, с теми, с кем они вместе бились в Зубчатых горах. Раньше они виделись часто, а сейчас не чаще раза в месяц, и это всегда происходит если не в полнолуние, то около того: на несколько дней раньше или позже. А в новолуние третий господин вообще никогда не покидает дом, видимо, его болезнь усиливается.

— Ты заслужил жизнь, так что я убью тебя не сегодня, — поблагодарила Альда Хорька, как умела. — Что ты ещё знаешь о третьем господине?

— Как-то раз я повстречался с… Хотя, буду краток: я купил у одной куртизанки из заведения «Благоуханный плод» её историю. Ей трижды доводилось принимать третьего господина за последние два года. Так вот, она говорит, что его тело чисто, на нём нет ни язв, ни иных отметин, он не истощён и не потерял мужскую силу, зубы и волосы целы, взгляд ясен. Ему разве что не хватает обычных для солдат лишений и тягот, так что мышцы его не столь тверды, как были раньше, но в целом он не кажется больным.

— Это хорошая история, — сказала Альда.

— И она дорого мне обошлась. «Благоуханный плод» — роскошное место, девушки там ради малости даже пальцем не пошевелят.

— Но в чём состоит болезнь? В чём-то же она проявляется?

— Не знаю никого, кто бы знал. Только родня, может быть, кто-то из слуг, но это же Соколиный дом… Даже если бы они и захотели рассказать, на всех наложены такие заклятья, что… Ну, я не знаю, что произойдёт! Может, они рассыплются в прах…

— Ты знаешь кого-то, кто бы видел, как Эстос Вилвир колдовал?

— Так сразу никто не вспоминается, но… — неуверенно добавил Хорёк, — за достойное вознаграждение я могу поспрашивать. Знать бы, что именно…

— Мне надо узнать, откуда исходит его сила.

— А это… Думаю, такого тебе никто не скажет. Третьего господина никто не назовёт сильным колдуном. Он обычно использует амулеты.

— Чужую силу?

— Да, его собственной хватает лишь на то, чтобы управлять ими.

Это была вроде бы и важная информация, но Альде в её деле она нисколько не помогала. У Эстоса всё равно было второе сердце, и вряд ли он покидает дом, не взяв амулет, а то и несколько. Соколиный дом за столетия наверняка накопил их множество… Даже если третий господин и слаб, он вовсе не безоружен.

Альда кинула на постель Хорька мешочек с серебром и, лишь на секунду задержавшись на краю окна, скользнула с него вправо, на выступ, а оттуда бесшумно поднялась на крышу.

Она посмотрела за спину, туда, где за облаками пряталась луна. Полнолуние через четыре дня. Ей хватит, чтобы подготовиться.

Во-первых, нужно найти друзей третьего господина, во-вторых, придумать способ приблизиться к нему.

А ещё нужно наведаться в библиотеку при Дворе Смерти. Там есть книги по врачеванию, в том числе очень древние, может быть, найдётся и описание странного недуга, зависящего от луны и не имеющего внешних проявлений. Вдруг болезнь Эстоса Вилвира такова, что вернее будет не вонзать в него кинжал, а подсыпать что-то в воду ручья, питающего поместье?

Женщине требовалось в два раза больше мастерства, чтобы убивать, и не потому, что рука была недостаточно верной или удар недостаточно сильным, а потому, что убийство — сложнее, чем просто удар.

Убийство — это ожидание и преследование. Тот самый миг, когда лезвие вонзается в сердце, не наступает просто так. Это не воля случая, а точно выгаданный и даже подготовленный момент. Чтобы приблизить его и создать, убийца должен изучить жертву и понять её так, чтобы суметь предсказать каждый её поступок, каждое следующее движение — даже то, что станет последним.

Жертвами обычно были мужчины, и женщины могли следить за ними с крыш домов или на улицах, но не могли последовать за ними в весёлые дома или в таверны, не могли посещать петушиные бои, не могли войти в крытые дворики, где мужчины играли в кости. Только шлюхи могли относительно свободно там крутиться, но Альда никогда не наряжалась шлюхой… Эту роль она не смогла бы сыграть до конца. Пока она была подростком, то переодевалась мальчишкой-слугой или посыльным, но теперь её бы никто не принял за юношу. Если грудь, туго обмотав и прикрыв широкой одеждой, ещё можно было скрыть, то лицо всё равно было слишком миловидным, девичьим. Если большие, широко распахнутые глаза у мужчин пусть редко, но встречались, то маленький острый подбородок, резко очерченные губы и тонкий нос немедленно выдавали в ней женщину.

Если у Альды и был шанс подобраться к третьему господину близко, то именно во время его попойки с друзьями. А те, Альда уже проверила, бывали именно в таких местах, куда женщина, если только не искала клиента, войти не могла.

Был ещё способ — переодеться секковийкой. Секковийцы раньше редко показывались в городах на побережье; они жили в западных предгорьях, пасли скот, проводили купцов с их товарами через Голодное плато к плодородным долинам Девяти королевств, сдерживали нападения живущих в горах диких племён. Они первыми приняли на себя удар народа из-за гор… И хотя трехлетняя война закончилась победой, многие секковийские кланы были рассеяны, их поселения разрушены, стада уничтожены, а земли выжжены колдовским огнём так, что на них ещё двадцать лет не сможет вырасти и травинка. Большая часть пыталась выживать на старых землях, но многие потянулись на восток, в богатые прибрежные города. Сначала секковийские женщины, носившие оружие наравне с мужчинами вызывали удивление. Все знали об этом из рассказов купцов и путешественников, но видеть женщин без сопровождения в самых мрачных притонах старого города или в грязных рядах Скотного рынка было непривычно.