Шрифт:
— Ты хочешь снова провести тот ритуал? — Эстос заговорил громче. — Как в детстве? Чтобы я опять…
— Нет, это невозможно, — перебил его Ульпин. — В таком возрасте уже невозможно. Но я думаю, что вместе с Тиардином мы сможем…
— Ты сам в это не веришь, отец! Если бы меня можно было спасти, ты бы не стал ждать столько месяцев, столько лет. Ты понимаешь, что ничего уже не поможет, и зовёшь его просто от отчаяния. — Эстос замолчал, но, не дождавшись от отца ответа, задал вопрос: — Ты знаешь о моём недуге больше, чем говоришь. Я угадал?
Голова Ульпина дёрнулась — как будто бы от гнева. Но руку Эстоса он не отпускал.
— Да, я знаю больше, — всё же выдавил из себя первый господин. — Но это не те знания, что могут излечить тебя. Они бесполезны.
— Но тебе известны причины? — требовательно спросил Эстос.
Альда стиснула кулаки: Эстос вёл себя неосмотрительно, его голос был слишком уверенным, слишком сильным для того, кто едва мог подняться с постели.
Только бы он не сказал всё остальное, про назначенных, про то, что знает теперь — его обманули… Альда понимала: трудно сдержаться, когда узнаёшь про такое! Эстос был достаточно хладнокровен, чтобы ничего не сказать ей про исчезающий секковийский акцент — жизнь в Соколином доме научила его осмотрительности. Но хватит ли его хладнокровия, чтобы сдержаться сейчас?
— Сын мой, в память о твоей матери, которую… — Ульпин вдруг резко замолчал.
Альда слышала только его участившееся, шумное дыхание.
— Что с твоей рукой? — тяжелым, изменившимся голосам спросил первый господин. — Откуда это?
Альда не могла видеть, на что он показывал, но догадалась: шрамы.
Значит, это не она была так невнимательна, что не заметила их. Их просто не было видно раньше, они проступили недавно!
— Ритуал отсечения, ты сам мне говорил, — ответил Эстос.
— Нет, я про шрамы! Они исчезли много лет назад, сгладились… Мы с Тиардином загнали их под кожу… Нет, не может быть! — Ульпин почти кричал. — Не может… Если они вышли наружу, то ты… Ты бы уже умер! — он в растерянности глядел на Эстоса. — Или же… Или же наоборот…
— Отец… О чём ты?
— Лежать! — рявкнул Ульпин и, с силой толкнув Эстоса, уронил того на подушки. Он прижал руку к лбу сына и замер. — Клятва исполнена… — произнёс он потом. — Я чувствую связь. И ни капли смерти в твоей крови.
Ульпин выпрямился и, убрав руку со лба Эстоса, вытянул её перед собой.
— Ты здоров. Уж давно здоров, — эти слова звучали как обвинение. — Ты лгал мне и притворялся! Ты нашёл её!
Глава 15. Подмена
— Кого? — в требовательном голосе Эстоса не было ни капли страха. — Кого я нашёл?
— Будешь и дальше мне врать? — взревел Ульпин.
— Так ты знал… — еле слышно произнёс Эстос.
Если рассказ Альды заставил его всего лишь засомневаться в отце, то теперь Эстос окончательно уверился: первому господину всё было известно. И дело действительно было в ней, в девушке, без которой он не мог жить.
— Так это она? Она?! — Ульпин отскочил от Эстоса, точно его кто-то ударил. — Эта твоя секковийская оборванка! Нет, она не может быть ей! — Он начал оглядываться по сторона, словно ища что-то. — Где она? Где эта девка?! Где она, я спрашиваю?
— Она покинула наш дом, как ты хотел.
— Ты лжёшь, мальчишка! Опять лжёшь! Ты даже не представляешь, глупец, кого ты привёл в наш дом! О, поганые псы Гудды, как я сам не понял? Она же… Говори, где она прячется!
— Я уже сказал… — Эстос откинул одеяло, раз больше не было нужны притворяться больным, и встал с кровати.
— Пытаешься защитить её, дурачок? Ты даже не знаешь, кто она такая… Знал бы, ни за что не привёл в свой дом, не уложил в свою постель… Лучше сунуть туда сколопендру!
Альда чувствовала лёгкое головокружение, которое уже несколько раз испытывала раньше. Оно возникало, когда колдуны открывали второе сердце. Сила собиралась в них, всасывалась из окружающего пространства. Первый господин открывал второе сердце.
— Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь! — не выдержал Эстос, до того пытавшийся говорить спокойно.
— В том-то и дело, что ты не понимаешь, кто она…
— Да кто же?!
— Тебе и не надо это знать. Просто скажи, где она. Я знаю, что она не покидала усадьбу.
— Я велел ей уходить. Может быть, она… до сих пор в своих покоях? Укладывает вещи…
— Ты за дурака меня держишь, сын? Меня, своего отца и первого господина Соколиного дома?! Я даю тебе время одуматься и сказать мне, где ты её прячешь. Но имей в виду, долго я ждать не буду. Где она?
Эстос упрямо сжал губы и покачал головой: