— Видишь ли, — мальчик поднес пенни к моему лицу, — теперь, когда с него сошла грязь, возможно, он принесет тебе удачу.

Дилан улыбнулся, показав ямочку на щеке, и я улыбнулась ему в ответ.

— Эви.

Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что Зои все еще стоит в дверях, прежде чем я, наконец, повернулась в ее сторону.

— Привет, незнакомка. Ты где была?

Убираю пенни в фиолетовый мешочек и кладу его обратно в ящик.

— Я же оставила тебе записку на холодильнике. На этой неделе у нас тренинги для всех консьержей, поэтому мне пришлось работать в отеле в две смены. — Она со стоном откидывается на кровать. — Такой отстой.

— Уверена, так и есть. — Плюхаюсь рядом с ней, дергая ее за рукав униформы. — Надеюсь, ты постирала эту штуку, — поддразниваю я. — А то я вроде как чувствую, что ты воняешь п'oтом.

Она поднимает руку и обнюхивает свою подмышку.

— Вероятно, ты права. И знаешь что? Они могут поцеловать меня в задницу, пока это чувствуют. Я чертовски устала, так что им повезло, что я вообще выхожу на работу.

— Так им и скажи. Кроме того, они не могут уволить тебя из-за неприятного запаха, верно?

— Откуда мне знать? — смеется Зои. — Это гостиничный бизнес.

Она приподнимается на локтях и смотрит на меня.

— Что?

— Эй, с тобой точно все в порядке? — Внезапно ее поведение меняется, и она разговаривает со мной так, будто меня легко ранить. — Той ночью. Я не видела тебя такой с тех пор, как умерли мама и папа. И, честно говоря, Эви, меня это напугало. Вот почему я позвонила Дилану. Я знала, что ты нуждаешься в нем.

Опять это слово. Даже при мысли об этом моя грудь сжимается от страха. Я не нуждаюсь в Дилане с такой точки зрения. Просто не могу. Я отказываюсь снова нуждаться в ком-то. Но часть меня знает, что уже слишком поздно, потому что я все еще хочу его. Несмотря на то, что это желание занимает в моем сердце так много места, существует тонкая грань, и я не знаю, как разделить эти два чувства.

— Я ценю то, что ты позвонила ему, правда. Но хотела бы, чтобы ты этого не делала. — Откинувшись назад и сложив руки за головой, я тупо смотрю в потолок.

— Почему бы и нет?

— Потому что… Я не могу позволить себе так нуждаться в нем. Потому что я боюсь…

— Что его ты тоже потеряешь?

Этих слов достаточно для того, чтобы в каждой клеточке моего тела возникли вспышки паники, перерастающие в непреодолимую тревогу.

Я киваю, и Зои нежно кладет на мое плечо руку.

— Ничего подобного не произойдет, Эви. Перестань так думать… пожалуйста.

— Не знаю, смогу ли. Как бы там ни было, я не хочу, чтобы ты волновалась. Теперь со мной все хорошо. — Прикусив нижнюю губу, я выпускаю ее. — Мне приснился кошмар. Он казался таким реальным, как будто я находилась там... и наблюдала за всем этим.

Провожу рукой по бедру, чувствуя, как страх поднимается наружу. Зои хмурится, опуская брови вниз.

— Знаешь, я очень по ним скучаю.

Отведя взгляд в сторону, я смотрю на книжную полку. Мой голос едва различим.

— Их бы не было в машине той ночью, если бы не я.

— Эви, — сестра тянет меня за рукав, заставляя встретиться с ней взглядом, — не делай так. В этом нет твоей вины. Просто... так случилось, и это нам неподвластно. Ты же знаешь, что мама и папа не хотели бы, чтобы ты винила себя. Они бы хотели, чтобы ты продолжала жить дальше и была счастлива. — На ее губах появляется печальная улыбка. — Не помню, говорила ли тебе когда-нибудь об этом, Эв, но я так рада, что ты никуда не пошла той ночью. Не уверена, что справилась бы с этим, если бы потеряла и тебя тоже.

— Я никуда не собираюсь. Я здесь, и ты застряла со мной. — Мое горло снова сжимается от чувства вины, но я заставляю ее отступить, каким-то образом удерживая в страхе.

Зои кажется удовлетворенной моим ответом и снова улыбается. Она соскальзывает с кровати.

— Вот и правильно. Ладно, — поправляя рубашку, она бросает быстрый взгляд на часы, — пора возвращаться к работе.

Следую за ней из комнаты, но Зои резко останавливается, и я чуть не врезаюсь в нее.

— Как там Лузер?

— Ты имеешь в виду Дилана? — Я одариваю ее неодобрительным взглядом, соответствующим тону моего голоса. — Он в порядке. А что?

— Просто любопытно, — она усмехается, затем уходит, крича: — Боже, совсем забыла. К тебе пришли. Увидимся позже.

Мою кожу слегка покалывает от волнения.

Дилан.

Воодушевленная своим таинственным гостем, я спускаюсь по лестнице, и первое, что вижу, — красные конверсы на ногах, покачивающиеся на краю стула.