Эви

Он отвез ее на остров Шеллфилд

Мое терпение на исходе от переполняющего меня волнения, и я, пританцовывая, перехожу улицу. Как только ступаю на крыльцо, трясу руками в надежде, что подобное действие меня успокоит. Но это не помогает. Набравшись смелости, я протягиваю руку, чтобы постучать в дверь, и в это время же Дилан открывает ее.

— Хэй, — приветствует он меня с огромной улыбкой, — я как раз шел за тобой.

— Ну, я уже готова, поэтому решила тебя опередить, — говорю ему, медленно осматривая его удобную черную футболку и свободные джинсы. А когда поднимаю глаза вверх, то понимаю, что он заметил это.

— Эви. — Дилан берет меня за подбородок. — Мне нравится, когда ты смотришь на меня. Тебе ни к чему пытаться скрывать это. — Я прикусываю губу, и он освобождает ее своим пальцем. — Кроме того, — добавляет он, — если ты не можешь удержаться от рассматривания, то это в порядке вещей.

— Ха! — смеюсь я, и он, обняв меня за плечи, ведет нас к своему пикапу.

Открыв дверь, Дилан помогает мне забраться внутрь, но тут я замечаю на заднем сиденье что-то большое, накрытое одеялом.

— Что происходит? — указываю жестом на синюю ткань. — Мы едем закапывать чье-то тело или как?

— Хоппер, ты читаешь мои мысли. Это было первым пунктом в моем списке романтических свиданий.

Дилан легонько толкает меня на сиденье и закрывает дверь. Когда он садится за руль, то все еще посмеивается надо мной.

— Хочешь знать, чем мы займемся? — Держа руки на руле, Дилан поворачивается ко мне лицом. — Мы впервые сделаем кое-что вместе. То, чего никогда не делали.

Конечно, в моей голове невольно появляются грязные мысли, и я ухмыляюсь.

— Хм-м… Много чего можно придумать.

— Прибереги эти мысли на потом, — одобрительно смеется он, выруливая на дорогу и направляясь туда, понятия не имею куда.

И вместо того, чтобы попытаться понять это, я сбрасываю свою обувь, откидываюсь на сиденье и высовываю ноги в окно.

— Ты отвечаешь за музыку. — Он щелкает по центральной консоли. — Валяй.

У меня довольно эклектичный музыкальный вкус, поэтому я выбираю из самых разных артистов: от Эда Ширана (само собой разумеется) до Coldplay, A Great Big World, Колби Кэйллат и The Lumineers. Как только из динамиков доносится звук, я закрываю глаза, мысленно от всего отстраняясь. Дилан тянется к моей руке, отчего по венам пробегают крошечные искорки счастья.

— Намного лучше, чем на работе, правда? — Его голос громче музыки, и легкий ветерок проникает сквозь открытые окна.

— Да, верно.

Я искоса поглядываю на Дилана и улыбаюсь при виде его в солнечных очках-авиаторах. Одну руку он держит на руле, другую — на моей руке. Он кажется таким расслабленным, и я вспоминаю о том, как была раздражена моя начальница, когда я сказала ей, что не приду сегодня на работу.

— Рада, что ты уговорил меня на это. Ты можешь быть очень убедительным, когда захочешь.

Дилан сжимает мою руку, и я не могу перестать смотреть на него. Мою грудь переполняют эмоции. Я все еще не смогла произнести три главных слова. Три слова, которые, я знаю, изменят все. Но им не остановить бешено бьющееся сердце, из-за которого улетучиваются все правильные мысли.

— Что? — Дилан на секунду отвлекается от дороги, встречаясь со мной взглядом.

— Ничего. Я просто… — пожимаю плечами, — счастлива.

— Я тоже. — Он снова фокусируется на шоссе, а на губах появляется улыбка.

Несколько минут я слушаю музыку, потерявшись в своем маленьком пузыре счастья, как вдруг неожиданно машина резко поворачивает направо. Мое тело наклоняется, и я со стуком ударяюсь затылком об окно.

— Дилан, что ты творишь?

Не реагируя на мои крики, он дергает рычаг переключения передач и переползает через потрепанное кожаное сиденье, прижимаясь к моему телу. Его тяжелое дыхание скользит по моему подбородку. Дилан сосредоточивает внимание только на моих губах, и я облизываю их, пытаясь устранить зуд от его обжигающего взгляда.

— Теперь, зная, что могу тебя поцеловать, — бормочет он, нависая надо мной, — я буду делать это каждый раз, когда захочу.

— Так чего же ты ждешь? — приободряю я его, наблюдая, как он закрывает глаза, и густые ресницы опускаются на щеки, прежде чем его нетерпеливые губы встречаются с моими. Поцелуй нежный, но когда Дилан посасывает мою нижнюю губу, а затем проталкивает язык в мой рот, я вся горю. Я открываюсь для него и стону, когда наши языки сталкиваются. Дилан поднимает руку и, обхватив мое лицо, удерживает, пока мы растворяемся друг в друге снова и снова. Наконец разорвав поцелуй, чтобы вдохнуть, он смеется: