Ну, уж нет! Она что, дрессированная собачка? Эти двое совсем стыд потеряли? Где это видано, чтобы молодой мужчина девушку за руки лапал? И Вэлла быстро спрятала их за спину, с вызовом глядя прямо в чёрные глаза его высочества. Лекарь поперхнулся, стараясь подавить улыбку, невольно появившуюся на губах. Чертовка умела вывести из себя принца. Ах, хороша!

Дэмир бросил быстрый взгляд на лекаря:

— Бейнир, я смотрю, тебе голова на плечах надоела? Хочешь, я её по земле ногами попинаю?

Лекарь смертельно побледнел и с почтением поклонился.

— Хватит ночевать у неё. С сегодняшней ночи ты спишь отдельно, но живёшь в замке. И чтоб всегда был под рукой! Прикажи Шане приготовить тебе комнату.

Ещё раз пристально глянув на смертельно бледного лекаря, принц быстро вышел из комнаты, а Вэлла вернулась к созерцанию унылой картинки за окном. Аэрис, несносный ты эльф, где же ты?

*****

Когда Аэрис вновь приехал в дом Вэллы, её отец уже сидел за большим столом. Он рассказал всё, что произошло, и что помнил. В глазах у эльфа потемнело от гнева.

— Расскажи мне подробно, как она исчезла, — уронил скупо.

— Я и не видел-то ничего. Меня двое наемников князевых избивали. Но, знаешь, в комнате стало очень холодно. На улице-то жара стоит… А тут прямо зимним холодом повеяло.

— Ну, хоть что-то…

— Где она, эльф? Где нам её искать? — глаза Игнара были полны боли.

— Вам не надо её искать. Я сам найду. Я мир переверну, но найду. Вчера, Игнар, я надел на руку твоей дочери кольцо. Так что, не переживай. Свою невесту я не отпущу.

Староста поднял на эльфа тяжёлый взгляд:

— Что ж у вас всё не как у людей, а? Нет, чтоб прийти руки попросить по-нормальному… Кольцо он надел, нечисть ушастая…

— Не обижайся, Игнар, — Аэрис привычно пропустил мимо ушей оскорбление, — Я устал ждать. Да, и хорошо, что так получилось. Это кольцо, как маяк, приведёт меня к ней. Я вижу, тебе уже лучше, раз ругаешься, а мне пора. Надеюсь, свидимся.

— Найди её, эльф. И… спасибо тебе!

— Найду! Выздоравливай, староста! — эльф развернулся и быстро вышел из, когда-то счастливого, дома.

Аэрис не лгал. Он ощущал зов кольца. Очень слабый, но направление мог определить. Оставалось только подготовиться и выдвинуться в путь. В который раз он корил себя за то, что не проводил Вэллу домой! Он мог полностью уничтожить весь отряд князя! Всех до одного! Одним щелчком изящных пальцев! Никто не посмел бы прикоснуться к его женщине, его невесте… Теперь ему придётся искать Вэллу далеко на севере. Только там всегда так холодно, что даже в точке переноса потянуло снегами. Но север велик! Аэрис всем сердцем надеялся, что Вэлла жива. Что она не замерзла до смерти. Только огромным усилием воли эльф не скатывался в безумие глухого отчаяния. Где бы она ни была, живая или мёртвая — он найдет её и вернет домой.

Вэлла оказалась на удивление способной ученицей. Через месяц она уже могла худо-бедно говорить на новом языке. Трольд, его б воля, проводил бы с девушкой все дни с утра до ночи, но лекарь стоял на страже её покоя, как нерушимая скала.

Принц каждый день навещал свою гостью, но Вэлла старалась держаться с ним подчеркнуто холодно, чем бесила до чертей в глазах. Однажды он, как мальчишка, специально стоял под дверью и подслушивал, как Трольд беседует с Вэллой. Она коверкала слова и заливисто смеялась над своей неловкостью, когда учитель терпеливо, в который раз поправлял её. Но стоило Дэмиру войти, и она превратилась в ледышку.

– Что с нею не так? Почему она боится меня, Трольд? Я ведь спас её… — как-то спросил он учителя, и в голосе принца явно звучало разочарование.

— Думаю, это связано с её прошлым, ваше высочество. Она не хочет о нём говорить. Но, похоже, девушка прекрасно понимает, что вы здесь главный. Возможно, она не знает, как себя с вами вести. Отсюда и странное поведение. Я же — простой учитель. Ей нечего меня бояться.

— Мне это не нравится, — сдвинул брови на переносице Дэмир, — Я устал ловить злые взгляды. Объясни ей, что со мной так нельзя. И попытайся объяснить ей наш придворный этикет. Она не может жить в моем замке и оставаться такой дикой.

— О, нет, она отнюдь не дикарка. И точно не крестьянка. Её ум гибок и пытлив. Заниматься с нею одно удовольствие. Но она воспитана слишком свободной. Она не обременена правилами и тем самым этикетом. Если бы вы меня спросили, я бы сказал, что воля в её крови. Вряд ли ей понравятся жёсткие рамки…

— Что ж, у неё вряд ли будет выбор. Если она уже в состоянии понять, о чём мы говорим, распорядись, чтобы её учили этикету. Или она станет простой служанкой в этом замке. Донеси до неё это. В конце концов, долг жизни никто не отменял. А она мне задолжала, — отчеканил мужчина.