– Это какие-то ваши традиции? – сделал удивлённое лицо, обращаясь к Эсфер. – Как интересно. Расскажете?

– Простите, но вы сейчас несколько невовремя, - раздосадовано произнёс степняк, опуская руки. Понял, что нарочито пронзительно-романтический момент был упущен.

– Прошу прощение, если нарушил ваше уединение. Но у меня к вам безотлагательное дело, - обратился я к девушке, игнорируя его.

– Да, конечно, - сдержанно кивнула мне, с непроницаемым выражением лица.

После этого окинула с затаённой болью взглядом Олафа и сказала:

– Благодарю за щедрое предложение, но в данный момент я не нуждаюсь в пленниках.

А вот боль в её глазах я ему не простил. Пусть мы и знакомы недолго, но я видел, что этот смазливый степняк и мизинца её не стоит. Заметно было, что душевная рана, нанесённая им, оказалась глубока и до сих пор болит. Необходимо было добавить пару горьких пилюль, чтобы вылечить её и не дать попасться вновь в его сети.

– Извините за любопытство, но не могу не спросить. Если мужчина сдаётся в плен, он идёт один, или вместе с наложницами? – заинтересованно произнёс я.

– К наррам он идёт! – отрезала Эсфер. – Ясарат, вы говорили, что у вас ко мне какое-то дело безотлагательное?

– Да, давайте отойдём, - подтвердил я, уводя её.

Зная, что с другой стороны свидетелем нашего разговора является ещё и Борк, который пока не обозначил своего присутствия, хотел поговорить с Эсфер в более приватной обстановке.

Олаф проводил нас рассерженным взглядом. Ноздри его гневно раздувались, но он сдержал себя от высказываний в мой адрес. Всё же я был выше его по положению и грубить мне было чревато, хоть и хотелось.

Я словно на несколько месяцев назад перенёсся, когда высший демон испепелял меня взглядом, наблюдая за моим общением с Радой. Но с ним мы были на равных, и в наших пикировках он себя в колкостях не ограничивал.

Мимоходом отметил, что воспоминание о засевшей в сердце словно заноза ведьмочке не отозвалось привычной горечью. Наверное, я всё же смирился с её потерей. Или проблемы с братом отодвинули в сторону сердечные переживания. Всё ж смена обстановки пошла мне на пользу.

– Так о чём вы хотели поговорить? – нетерпеливо поинтересовалась Эсфер, когда мы немного отошли. Подозреваю, что ей хотелось остаться одной, и переосмыслить недавний разговор с Олафом.

Я бы предпочёл отойти ещё дальше, но пришлось удовлетвориться тем, что удалились от камней и незаметно подслушать нас не могли.

– Я видел у вас кинжал Морууза. Расскажите о нём. Откуда он у вас?

Несколько мгновений она смотрела на меня, словно не понимая, о чём речь, а потом в её глазах стал зарождаться гнев.

– И это ваше срочное дело?! Вы издеваетесь?

– Почему же.

– Ну знаете…

Меня одарили таким уничтожающим взглядом, что будь я деревом, уже бы обратился в пепел. Эсфер зашипела, словно рассерженная кошка:

– Поверить не могу! Вернее, никогда бы не подумала, что вы станете вмешиваться в личный разговор, который вас никоим образом не касался, по столь незначительному поводу!

– Отчего же. К работам мастера Морууза я отношусь весьма серьёзно, - сдержанно ответил на это, всеми силами стараясь удержаться от улыбки. Непостижимым образом я получал огромное удовольствие дразня её.

Мне всё же не удалось полностью скрыть свои эмоции и Эсфер оскорбилась:

– Вы смеётесь надо мной? Я вас забавляю? Или подслушанный разговор вас настолько развлёк?

– Эсфер, подождите, – остановил её, пока она себя ещё больше не накрутила и не наговорила чего с горяча. – Признаю, я стал невольным свидетелем вашего личного разговора и понял, что вас нужно срочно спасать от этого идиота.

– С чего вы взяли, что я нуждалась в спасении? – задиристо вскинулась она, но тут же заинтриговано спросила: - И почему вы называете Олафа идиотом?

– Потому что только идиот мог обидеть вас. Я понял, что он предал ваше доверие. Не знаю, какие у вас были отношения, но он вам не безразличен. Только предательство близкого человека простить можно, а вот забыть о нём никогда. И лишь идиот может надеяться, что после этого отношения останутся прежними.

Из Эсфер словно весь воздух выпустили. Она отвернулась, смотря в сторону, а потом тихо произнесла:

– Олаф был другом моего брата. Я знала его с детства. Он дарил сладости, мелкие подарки. Я не ожидала от него ничего плохого.

– Понимаю вас. Я вот от своего брата тоже не ожидал… Как видите, даже самые близкие люди порой могут неприятно удивить.

Мы помолчали, каждый думая о своём, а потом я добавил:

– Думаю, Олаф вас не устроит ни в виде мужа, хотя он на это надеется, ни даже в виде пленника. Вы больше никогда не повернётесь к нему спиной. Но если я ошибся, можете вернуться и закончить ваш разговор.