В комнату вбегает запыхавшаяся девушка, которая забыла шпильки на своем столе. Но брюнетка ахает, когда видит меня, и так не дойдя до своего туалетного столика, убегает за помощью.

Невыносимая резь продолжает саднить мою ногу, я прикасаюсь к осколкам и вытаскиваю самый большой. Это действие сопровождается резким прострелом, от чего я еле себя сдерживаю, чтобы не закричать. Если бы я так не торопилась и не впихнула свою ногу со всей силой в туфлю, осколки не вонзились бы так глубоко.

За спиной раздается приглушенный топот чьих-то ног, я разворачиваюсь, намереваясь увидеть входящего в гримерку Эрика, но вместо него на меня устремляют холодный взгляд черные глаза.

Тимур подходит ко мне и наклоняется к ноге. Я смотрю на девушку, которая стоит позади него и изумленно продолжает наблюдать за моей окровавленной ногой, напрочь позабыв о своем выходе.

— Кто это сделал? — грубо и жестко. Мое тело покрывается мурашками, когда Тимур кладет ладонь на мою щиколотку, и разворачивает ступню. Я взвизгиваю от резкой боли, и он замирает.

— Я не знаю.

— Вызови скорую помощь и Эрика ко мне в кабинет. Немедленно! — это было адресовано стоящей в углу брюнетке. Девушка растерянно кивает головой и убегает из комнаты.

Тимур выпрямляется и поддевает меня за плечи. Резким толчком поднимает меня на руки и выносит из гримерки.

Уже в своем кабинете Тимур аккуратно кладет меня на кожаный диван, обходит его и направляется к дальнему шкафу. Слышится звук выдвигающихся полок, хлопки дверок и уже через несколько мгновений он опять стоит передо мной с аптечкой в руках.

Тимур снимает пиджак и отбрасывает его в сторону. Опускается на колени, подстраивая мою ногу под себя. И все это происходит под наше взаимное молчание.

— Я вытащу крупные осколки, потерпи немного, — Тимур дезинфицирует руки спиртом и смачивает им же вату.

Когда влажная вата касается моей раны, я вскрикиваю и отдергиваю ногу, но рука Тимура крепко сжимает мою щиколотку, плотно фиксируя ногу.

— Ты делаешь мне больно.

— Я хочу как лучше.

— Пожалуйста, не трогай, давай дождемся скорую, — я пытаюсь вырвать свою ногу, но Тимур не позволяет мне этого сделать.

— Нужно вытащить крупные осколки и остановить кровь.

Он поднимает голову и на этот раз его взгляд не наполнен пренебрежением и холодом. Складки на его лбу и широко раскрытые глаза говорят о его взволнованности. Теплые руки сжимают мои холодные ноги, и интуиция подсказывает мне довериться.

Крепкие мужские ладони аккуратно держат мою ногу, я вижу, как вздуваются синие вены на его предплечьях, как сокращаются мышцы под бронзовой кожей, чувствую каким жаром обдает мою кожу его теплые ладони.

— Ты избегала меня неделю, — он вытаскивает пинцетом осколок и бросает его в стакан, предназначенный для крепких напитков. Каждый раз, когда он притрагивается к ране, я ахаю и рефлекторно пытаюсь вырвать ногу, но Тимур лишь крепче ее сжимает и сильнее хмурится. — Ты должна понимать, что я давно не мальчишка и не буду бегать за тобой.

— Я знаю про Инессу, — смотрю на него и замечаю, как он замирает. Нехотя поднимает голову и наши взгляды встречаются. Я вырываю ногу, и Тимур в первые позволяет мне это сделать. — И я помогала ей поставить для тебя приватный танец.

Я усмехаюсь, но продолжаю сканировать его лицо. Тимур молчит, позволяет мне договорить, внимательно слушает. Его лицо не подает никаких знаков, тело все также напряжено, а в правой руке до сих пор находиться металлический пинцет.

— Я ухожу. Я больше не хочу видеть ни тебя, ни этот клуб, — теперь я смотрю сквозь него, куда-то в стену позади его широкой спины. Каждое слово произношу тихо, почти шепотом.

— Мне стоило сказать тебе раньше.

— Ты обманывал меня.

— Я не обманывал тебя. С Инессой нас действительно связывали недолгие отношения. Она улетела в Европу по контракту, а потом в моей жизни появилась ты, — эмоции сделали его голос грубее и громче. — Я не успел понять, как ты забралась вот сюда, — Тимур кладет руку на грудь.

Я смотрю на него, и у меня перехватывает дыхание. Я напрягаюсь и вжимаюсь в кожаное кресло. Разум кричит мне «не верь, только не верь», а сердце своим бешеным стуком напоминает, что оно принадлежит только ему.

— Когда Инесса вернулась, я сразу разорвал с ней отношения. Но она не воспринимала всерьез мои слова. Она продолжала надеяться на что-то и, видимо, рассчитывала вернуть меня приватным танцем, — Тимур усмехается и вновь притягивает к себе мою ногу. Продолжает смотреть на меня и ждать ответной реакции.